Редкая профессия – музейный реставратор

Новый музей отвечает всем мировым стандартам и в буквальном смысле поражает воображение. Впечатление и чувство гордости от увиденных феноменальных экспонатов подогревает оформление экспозиций, которые выстроены по последнему слову техники. Мультимедийные гиды, голограммы, светодиодная LED-техника, медиа-пол (под которым воссозданы настоящие археологические раскопки) и многое другое — все это восхищает и превращает посещение музея в фантастическое путешествие по времени. Если после похода в новый музей вы не захотите быть археологом или историком, то уж точно начнете больше интересоваться прошлым нашей страны.

Казалось бы, шагнув так далеко вперед, музей должен напрочь забыть существовавшие ранее способы реставрации и сохранения экспонатов. Однако как бы ни были развиты технологии, ничто не может заменить рук человека. Особенно, когда человек, обладая талантом и горячим сердцем, может в прямом смысле этого слова вернуть жизнь вещи, сколько бы столетий она ни насчитывала.

При Национальном музее функционирует Центр консервации и реставрации, быстро ставший кузницей по взаимодействию и обмену опытом со всеми реставрационными мастерскими Казахстана. Здесь работают реставраторы ткани и коврово-войлочных изделий, книг, бумаги, живописи, предметов из дерева, кожи, кости. Познакомившись со многими из них лично, мы убедились, что реставратор — это одна из необычайно сложных, ответственных и интересных профессий.

Время не щадит ни человека, ни предметы, созданные его руками. Именно профессия реставратора призвана остановить губительное влияние времени, уберечь памятники истории и культуры от разрушения и сохранить их для будущих поколений.

Восстанавливать первозданный вид вещей люди научились еще в средние века. Однако сейчас на плечи «музейных докторов» ложится еще и сохранение предметов старины от разрушения, иными словами, сегодня слова реставрация и консервация неотделимы.

Заходя в небольшую комнату, отведенную под реставрационную мастерскую тканей и коврово-войлочных изделий, мы и не догадывались, что встретимся с Турсункуль Жайлаубаевой, которая более 30 лет имеет дело с одеждой легендарных личностей в истории Казахстана.

Участие во второй реставрации «Золотого человека», восстановление убранства «Сакского вождя», «Пазырыкской девы», чапанов Аблайхана и Казыбек бия, множества скифских тканевых и кожаных изделий — все это дело рук Турсункуль апай.

Окончив школу, Турсункуль Жайлаубаева приехала поступать в тогдашнюю столицу из Алматинской области. Ничто не предвещало того, что она навсегда свяжет свою жизнь с работой музейного реставратора. Девушка выбрала университет и поступила на биологический факультет. Однако вскоре, как будет рассказывать еще одна наша героиня, она услышала «веление сердца». В свободное от учебы время Турсункуль очень быстро и мастерски освоила шитье и поняла: она хочет работать в музее. «Она пришла в музей и сказала, что хочет заниматься реставрацией (в то время это слово было постоянно на слуху). Ее взяли реставратором третьей категории и вскоре, минуя вторую ступень, перевели на реставратора высшей категории. Музейные фонды были ее «жилищем», — шутит дочь Назым, — ей разрешалось заходить в любой фонд и самостоятельно выбирать экспонаты, которые, по ее мнению, требовали реставрации».

Самая первая вещь, которая была отреставрирована руками Турсункуль апа — расшитый орнаментами ковер (түс киіз). Работа над ним стала ее «экзаменом». «Тогдашний министр культуры Узбекали Жанибеков сам принимал меня на работу, диплом не спрашивали, сразу выдали ковер. Через месяц я принесла в Казмузреставрацию готовый ковер», — вспоминает Турсункуль апа.

«В 1984 году я восстанавливала бурку Чапаева, которую мне прислали по почте и которую после реставрации я таким же способом отправила в музей Т. Шевченко. Я храню благодарственное письмо за эту работу», — рассказывает мастер. С того времени очень много вещей Турсункуль Жайлаубаева восстановила именно в домашних условиях. Даже «Золотой человек» побывал дома у Турсункуль апай. Неудивительно, что и ее дочь Назым, выросшая в атмосфере творчества, пошла по ее стопам: стала дизайнером, а позже и реставратором.

Турсункуль апа — настоящий профессионал своего дела. Кажется, за 30 лет она научилась «чувствовать» вещи и вмиг понимать, как их можно сохранить и вернуть к жизни. «Процесс реконструкции очень кропотливый и требует специальных знаний. Нужно знать техники создания изделия, нитей, тканей. В Казахстане не производили нити. Большая часть тканей и нитей пришла к нам из Бухары. Чтобы найти нити для реконструкции, необходимо ехать в Бухару. Например, у нас изделие XVIII века, мы едем в Узбекистан, где покупаем старинную одежду, ручное ткачество, которые потом распускаем на нити», — рассказывает об особенностях своей работы Турсункуль апа.

Так выглядел чапан Казыбек бия до реставрации

Чапан Казыбек бия во время реставрации

Кстати, предвосхитим вопрос, который может возникнуть у читателей: современные нити при реставрации тканей не используются. По словам Турсункуль Жайлаубаевой и ее дочери, чапан с плеча Казыбек бия пришлось соткать практически заново, настолько его не пощадило время. Для этого использовались нити и подклад, сотканные узбекскими мастерами несколько веков назад.

Еще одним спасителем редкостей с большим опытом является Нургуль Ашимбаева. В разговоре с нами она обронила фразу: «мы как врачи — не имеем права на ошибку». Действительно, более точной характеристики для труда реставраторов найти невозможно. Ведь этим художникам-«хирургам» нельзя ничего ни убавить, ни добавить к шедевру, нельзя вторгаться в авторский стиль и нарушать его технику. От мастера требуется устранить «врагов» и сохранить реликвию. А врагов у бумажных произведений искусства множество. И в первую очередь это пыль и неправильное хранение.