Ядринцев и «дело цивилизации Востока». Часть 1

Гандемианский мирный договор был подписан 24 августа 1873 года, вслед за занятием Хивы русскими войсками. Ядринцев в своих статьях называл этот мирный договор «победой цивилизации», так как одним из последствий этого похода против Хивинского ханства была полная отмена рабства в Средней Азии. Между тем, Запад крайне недружелюбно отреагировал на захват Хивы русскими. Впрочем, это объяснялось исключительно торговыми соображениями. Так, к слову, писала английская газета «Daily News»: «Англия может быть равнодушна к присоединению Хивы, но все верующие в цивилизующее влияние торговли, должны осуждать и предотвращать, по мере сил, каждую попытку монополизировать азиатские рынки в интересах одной державы». Таким образом, оказывается, что по мере движения русских в Средней Азии Англия вовсе не боялась за свои индийские владения, считая, что их безопасности ничто не угрожает, но опасалось, что английской торговле будет закрыт доступ в Туркестан.

Занятие Хивы совпало с путешествием одного из восточных правителей по Европе. Последнее событие также не осталось без влияния на судьбу Востока в деле их сближения с Европой. Путешествие это было совершено через Петербург и Берлин в Лондон и Париж. Правителя везде встречали торжественными парадами и увеселениями. Европейские державы желали сделать его прогулку как можно приятнее, поразить его приятными впечатлениями и удовлетворить его восточное тщеславие. По поводу самой личности правителя, его забав и увеселений в европейской прессе было рассказано много едких и иронических замечаний. Без сомнения, европейские публицисты, как и многое российские, смотрели в этом случае довольно высокомерно, приговаривая «пусть азиат тешится!». Его отношение к европейской жизни вызвало много анекдотов, но его визит не мог рассматриваться только как «потешное любопытство дикаря».

Осуждая такое отношение европейских держав к восточным правителям, Ядринцев призывал не забывать, что в его лице в страну едет человек, в руках которого находится судьба миллионов людей и довольно значительное азиатское государство: «Европе стоило познакомить его с лучшими чертами цивилизации, а не с одним внешним блеском, во имя высших культурных целей на Востоке. Ежели он ничего не видел, кроме увеселений, приходится пожалеть. Ежели у разных публицистов не нашлось ничего за душой, кроме насмешки и презрения, это доказывает только их личное убожество, это доказывает, что многие европейцы сами еще недостаточно цивилизованы, и выказывают только свое полу-варварское высокомерие. Что, господа, смеяться над бедным азиатцем! Разве не благороднее было бы поучить его, открыть ему глаза и привлечь его к европейскому союзу».

Какова бы ни была личность правителя, как бы он ни был он «цивилизован», но его поездка в Европу окажет некоторое влияние на проникновение новых европейских начал и нравов на Восток. Она, таким образом, отразится в деле цивилизующего внимания на Востоке. Лондон, к примеру, открыл для него свои обширные музеи и выставки. Наконец, заметка в «Кельнской газете» от 20 июня (2 июля) 1873 года, гласит, что «…шах брал вчера в палате лордов и общин урок в парламентаризме и остался им чрезвычайно доволен. В угоду ему проделали все маневры и показали каким образом вносится билль, как ведутся прения и проч. Вероятно он уроком воспользуется, пишет газета, и быть может уже возымел мысль учредить в скором времени в пользу своих верноподданных законодательную компанию на акциях. Сэр Генри Раулинсон был вынужден обещать ему изложить ему весь парламентарный процесс на бумаге и даже в точности определить размеры здания обеих палат. Шах, очевидно, имеет в виду учредить в Персий две палаты и новое здание парламента поспеет там, быть может, раньше, чем в Берлине и Вене…».

Несмотря на ироническое отношение европейской прессы к деятельности восточного правителя, Ядринцев указывал на его любознательность: «Конечно, введение конституции и парламентаризма в Персии может казаться забавным и неосуществимым, но это дает повод заключить, что, во всяком случае, может быть небезуспешны были бы попытки склонить персидского государя, например, к отмене смертной казни, телесного наказания для его подданных, рабства, введению европейского образования и т.п.».

Как известно, первые шаги к колонизации в восточных странах обычно совершались благодаря промышленности. Так и в этом случае Англия воспользовалась сношениями с Персией, чтобы заключить договор о проведении железных дорог. Барон Рейтер, как писали газеты того времени, заключил концессию на все железные дороги в Персии на 70 лет, все персидские таможни с 1-го марта 1874 года поступали в ведение концессионера. Точно также барон Рейтер заключил контракт на такой же срок об эксплуатации рудников и т.п. Это дало повод европейским газетам к намекам, что шах продал Персию на 70 лет барону Рейтеру и Англии. Российские публицисты с чужих слов также выставляли корыстные и неблаговидные притязания Англии, объясняя этим лестный прием, сделанный шаху Британией. Ядринцев же полагал, что проведение железных дорог через Персию для Европы было делом первостепенной важности, а провести их, вследствие неспособности Персии сделать это самой, должен был кто-нибудь из иностранцев: «Ежели жребий выпал в этом случае на долю Англии, то значит она более других к этому обладает средствами. Что иностранцы проводят пути сообщения в государствах менее цивилизованных, тут ничего диковинного нет, подобные примеры, вероятно, известны и российским публицистам, а потому им менее чем кому-либо следовало удивляться этому».

Здесь же Ядринцев указывал на предложение строителя Суэцкого канала Лессепса организовать предприятие проведения железной дороги через всю Среднюю Азию до Пешавара. Если принять во внимание способности и успешную предшествовавшую деятельность в подобных предприятиях самого Лессепса, то подобное предложение заслуживало серьезного обсуждения. Во всяком случае, предложение Лессепса, как и тот интерес, с которым принят проект его во французском географическом обществе, указывали на то, что внимание Европы на Восток было обращено более чем когда-либо. Даже влиятельная по тем временам Пруссия принимала участие в восточной политике и заключила трактат между Германией и Персией. Этот трактат был объяснен газетой «Memorial Diplomatique» как трактат политический, имевший в виду сближение России и Англии с Персией. Дипломатическое союзы с азиатскими государствами, как можно судить по этому, входили в область европейской политики и занимали в ней видное значение. Это объяснялось не столько угрожающим положением и антагонизмом двух великих держав, столкнувшихся на Востоке около Индии, сколько новыми торговыми путями в Азию и привлечением азиатских рынков к европейской торговле.

Интересно, что кроме проектируемой железной дороги вглубь Средней Азии к Пешевару, еще больше была вероятность строительства железной дороги через всю Сибирь до Китая, которая должна была послужить к торговому сближению Китая с Европой. Со слов иностранных газет в российской газете «Голос» даже говорилось, что «Китай вскоре, в свою очередь, будет иметь железную дорогу. По предложению предприимчивого герцога сотэрлендского, несколько капиталистов собрались для обсуждения плана такой постройки. Так как богдыхан уступил по вопросу об аудиенциях и открыл доступ в Китай западноевропейским обычаям, то он выкажет, быть может, такую же предусмотрительность и в железнодорожном вопросе. Чтобы расположить его в пользу предприятия, будущие концессионеры намерены подарить ему локомотивы, вагоны и железнодорожные принадлежности». Таким образом, Ядринцев представлял «географическую картину железных путей», имевших целью оцепить Азию и приготовить тесную связь Азии с Европой. В эту картину входят английские железные дороги в Индии, направляющиеся к южным границам Китая, подготовка железных дорог в Китай, проведение железной дороги через Персию в Индию, дорога Лессепса в Среднюю Азию через русские владения, железная дорога через Сибирь к Китаю.

Приводимые Ядринцевым факты показывали, что падение Хивы открывало пути для европейской колонизации Востока. Ядринцев полагал, что не далее как последняя четверть XIX столетия ознаменуется одним из важнейших событий в мировой истории - открытием международных сношений двух материков, столь обширных и столь различных по цивилизациям.

По поводу отношений Европы к Востоку и резкой разобщенности этих стран, важно упомянуть о международной венской выставке и вообще европейских международных выставках, имевших восточные отделы. Оказывается, что представителем и поставщиком японских, китайских, индийских произведений был никто иной, как сами европейцы, собиравшие восточные безделушки и выдававшие их за доставленные экспонаты от лица Азии или Африки. На венской выставке, как говорили корреспонденты, представили сами свои произведения Египет, Марокко и Япония, а что касается Китая, то он и не думал возить что-нибудь на выставку. Роль Китая Ядринцев объяснял следующим образом: «У нас по привычке относятся презрительно к Китаю, привыкли объяснять все его невежеством, застоем и этим удовлетворяются. Но на самом деле нерасположение Китая к европейской торговле и сношениям с Европой объясняется просто отсутствием всякой надобности в этом. Китай до такой степени разнообразно развил свою промышленность, что решительно не нуждается ни в чем европейском и во всех потребностях обеспечивает себя сам. Словом, он мог совершенно устроить свою жизнь независимо и без помощи европейского ума. И вот за это-то его обзывают неспособным, тупоумным и невежественным народом». Вообще, китайские произведения на выставке имели чисто случайный характер, но «если бы Китай представил все экспонаты своих производств, то они заняли бы не один кристальный дворец».