Если нация не знает своей истории, если страна теряет свою историю, то после нее они сами могут легко исчезнуть.
Миржакып Дулатов

История одной фотографии. Жолдас Душамбаев

747
История одной фотографии. Жолдас Душамбаев - e-history.kz
Первого апреля 1943 года дед получил тяжёлое осколочное ранение в голову. Он стоял во весь рост, подняв руку для сигнала «Огонь!». В это время вблизи разорвался немецкий снаряд

cc1ed164ad01ca81ca1390bf146146d8.jpg

Мой дед Душамбаев Жолдас был единственным выжившим из 16-ти детей ребёнком. Его младший брат Атабай умер в 27 лет от туберкулёза. Остальные братья и сёстры отца умерли ещё в младенческом возрасте. В документах записано, что дед родился 21 мая 1920 года в селе Таза-Ярмыш Ташаузского района Ташаузской области Туркменской ССР в семье дехкан.

Получилось так, что деда, добровольцем записавшегося на фронт, зачислили стрелком-десантником в десантные части (20 бригада), затем направили на краткосрочные курсы офицеров в г. Саратов, в эвакуированное 2-е Киевское артиллерийское училище. Курсантам преподавали лучшие офицеры, стремящиеся быстрее подготовить себе смену, а самим попасть на фронт. 

85541af20ed51a478599424e149560f2.jpg

Как во всей стране, в училище было голодно. Самым удачным был наряд пилить и колоть дрова для кухни. Сердобольный пожилой повар наливал кружку кипятка и отрезал кусок чёрного хлеба помощникам, а старик истопник угощал иногда куском вяленой волжской рыбёшки. Дед рассказывал, что экономил мыло и выдаваемый на месяц кусок менял в соседнем казахском ауле на кусок вяленого верблюжьего горба. Потом на передовой период курсантской жизни покажется раем. А пока в стенах училища постигались премудрости военной науки. Хорошие успехи у деда были по математике, физике и связанным с ними артиллерийским вычислениям, труднее было с русским языком. Но желание поскорее овладеть военной специальностью и помощь однокурсников позволили преодолеть и эту трудность. Однако на лыжах ходить так и не научился.

Пятое июля 1942 года. Наступил торжественный и тревожный день вручения офицерских «кубарей». С одной стороны испытывали радость, связанную с окончанием учёбы, с другой же стороны, шёл 1942 год — один из самых тяжёлых периодов оборонительных сражений: только отогнали фашистов из-под Москвы, Ленинград полностью блокирован, враг ещё силён и готовит наступление на южном направлении, прорываясь к бакинской нефти. Каждый из вчерашних курсантов знал трагическую статистику: молодой офицер на передовой остаётся в живых от силы неделю. И каждый надеялся выжить. Дед рассказывал, какие мысли его тогда посещали: пусть ранение, даже если лишится ног, пусть руки останутся целы, тогда он продолжит учиться сапожному мастерству и сможет прокормить семью.

Старая Русса, Великие Луки — древние российские города. Именно здесь на Северо-Западном фронте зимой и весной 1942-1943 годов шли ожесточенные оборонительные бои. Задача проста и сложна: всеми имеющимися возможностями и средствами сдерживать натиск врага, не дать ему с севера обойти столицу и окончательно разгромить Ленинград. В составе Северо-Западного фронта был 480 миномётный полк 27 Армии, где заместителем Командира батареи служил дедушка.

Зимние месяцы запомнились сильными морозами, вьюгами, беспрестанной бомбёжкой фашистскими самолётами наших позиций, мощными артиллерийскими и миномётными обстрелами расположения советских войск. Было приказано глубоко эшелонировать оборону. Это несколько линий окопов, траншей, перемежающихся огневыми расчетами артиллерийских и миномётных батарей. Всё это пространство ежедневно и еженощно вздыбливалось от взрывов, погибали сотни и тысячи солдат. На вражеские атаки отвечали таким же беспощадным огнём. Постоянный оглушающий грохот орудий, когда команды офицеров солдаты не могли услышать, а лишь почувствовать интуитивно, гибель товарищей, с которыми недавно курили одну «козью ножку», грелись в блиндаже у «буржуйки», хлебали солдатскую кашу из одного котелка — таковы суровые фронтовые будни. Ни один художественный фильм, даже с использованием спецэффектов и компьютерной технологии, не может передать трагизм и драматизм тех дней.

Как офицер дед получал раз в месяц дополнительный паёк, в который входили 100 г. водки или спирта, банка мясных или рыбных консервов, пачка печенья, кулёк слипшихся леденцов или колотого сахара, 2 пачки папирос, кусок мыла, иногда флакон одеколона «Шипр». Выдача доппайков была редкой и становилась настоящим праздником. Оставив себе лишь мыло и одеколон, он отдавал всё остальное ординарцу для бойцов. В то время дед не курил, папиросы ему были не нужны, а солдатам они доставляли удовольствие, напоминая о довоенной мирной жизни, о доме, о семье. Ординарец был расторопным дядькой с Украины, хозяйственным и смекалистым. Дед рассказывал, что он умудрялся печь блины в патронном ящике. Муку добывал, обменивая нехитрый солдатский скарб в ближайших уцелевших деревнях. Когда раздавали офицерский доппаёк, в блиндаже наступал праздник: кашу сдабривали консервами, выпивали по чарочке с напёрсток, пили кипяток с сахаром или леденцами, печеньем. Каждому бойцу доставалось совсем немного, зато поровну. А чаще всего приходилось голодать.

Зимние стужи сменились оттепелью, окопы и траншеи заполнились талой водой по пояс. Днём сапоги расползались, мокрые шинели становились неподъёмными. А ночью всё это схватывалось морозцем. Дед вспоминал, что от постоянного пребывания в ледяной воде ноги разбухали, сушить обувь не было возможности — беспрерывно шли бои. Особенно тяжело было пехотинцам: каждую пядь земли мерили не столько шагами, а сколько ползком. Потери в живой силе были огромные. По некоторым данным за три месяца боёв Северо-Западный Фронт лишился 1,5 миллионов солдат и офицеров. Многие из них так и остались лежать незахороненными в лесах и болотах. Ежедневно командиры подразделений давали сводки «Убытия личного состава», так официальным языком назывались донесения о гибели и ранении солдат. Какой бы жестокой не была война, привыкнуть к этому нельзя. У каждого погибшего бойца остались где-то родные и близкие люди, и представить силу их горя невозможно.

Доходили «похоронки» и до далёкой Туркмении. Прабабушка денно и нощно молилась о здравии сына. Экономила и без того скудную пищу, берегла как зеницу ока последних овец, и все эти военные годы устраивала для односельчан кудаи: резали овцу, готовили мясную похлёбку, из просяной муки пекли баурсаки. Собирала всех осиротевших вдов, стариков, детей, кормила их. Единственное, что просила — помолиться за сына, чтоб вернулся с фронта живым. Едва прослышав, что где-то объявился святой дервиш, немедля собирала в узелок съестное и отвозила ему. Её искренняя вера, огромная материнская любовь, сострадание к ближним, действительно спасли сына от неминуемой гибели.

Первого апреля 1943 года дед получил тяжёлое осколочное ранение в голову. Рано утром началась артподготовка. Дед командовал на батарее. Стоял во весь рост, подняв руку для сигнала «Огонь!». В это время вблизи разорвался немецкий снаряд, осколки его вошли в теменную и лобную части головы. Он ещё запомнил, что схватился руками за голову, кровь залила глаза, и он упал. До того, как потерял сознание почувствовал, кто-то подхватил и потащил в окоп. Позднее узнал, что вынесли его с поля боя ординарец и боец узбек, умело накрепко перевязали голову и на повозке, подвозившей боеприпасы, отправили в медсанбат. Помнил дед тряскую дорогу, говорить не мог, так как был задет речевой нерв. Затем снова потерял сознание. Потом ему рассказали, что осматривавший его доктор решил подождать с операцией, слишком уж безнадёжным было положение. Оперировали его только через 8 дней в том же самом медсанбате, при керосиновой лампе произвели трепанацию черепа. В эвакогоспиталь в г. Ярославль отправили только в конце июня 1943 года. Перед отправкой оперировавший его пожилой хирург сказал, что дед чудом выжил, удачным был и тот факт, что в момент ранения дед стоял и твёрдая оболочка мозга оказалась неповреждённой. И ещё он напутствовал: «Хочешь жить, значит, не пьёшь и не куришь». Этим словам дед следовал всегда.

После длительного лечения был уволен в запас, вернулся в родной город, получил юридическое образовани, работал в органах прокуратуры. Переехав в 1968 году в г. Шымкент, где долгое время работал Председателем ДОСААФ (Добровольное Общество Содействия Армии, Авиации и Флоту), неоднократно избирался депутатом Совета Трудящихся Депутатов.

В семье бережно храним маленькую записную книжку деда с курсантских времён, где аккуратным убористым почерком велись записи по артиллерии, а также вписаны адреса родственников однокурсников, кому можно было сообщить на случай их гибели.

31c2f4245f9f2a8f28679c02a52c5f57.jpg

89dc0843f29784151d2a97ec5b0b381a.jpg

3deb8c1974943a61e651ab42ce9eb682.jpg

ad6d71f6933d247ee254f5819af75807.jpg

838f80f1978d965a29de130e3992f51b.jpg

Душамбаев Даулет,
Менеджер по маркетингу и продажам ТОО «Caravan Beverage Group»,
г. Шымкент, Южно-Казахстанская область


Становитесь участниками нашего фотопроекта «История одной фотографии», и мы опубликуем и вашу историю.

01.04.2015 

Опросы
Как вы оцениваете уровень преподавания истории в школах?