По народным поверьям Джучи-хан, старший сын Чингиз-хана, похоронен в мавзолее (Казахстан, Улытау). Мавзолей построен в стиле исламской архитектуры XIV в. В письменных источниках и легендах рассказывается о смерти Джучи на охоте на куланов. А.Х. Маргулан, исследовавший погребения мавзолея, на основании легенд и артефактов, предположил в нем захоронение Джучи-хана. Радиокарбонное датирование деревянных деталей из мавзолея определило этапы его строительства и дату позднего изготовления погребального ящика по сравнению с датой смерти Джучи в 1225 году. Накопление новых данных по архитектуре и обрядности позволило высказать версию о том, что погребение Джучи-хана отсутствует в мусульманском мавзолее. Сочетание исламских и доисламских черт в обрядности мавзолея могут свидетельствовать о погребении представителя рода Джучи, принявшего ислам. Мавзолей был назван в честь Джучи и до сих пор является местом поклонения его памяти.
«Хромой кулан! Джучи-хан! Мое сердце обеспокоено»
Ров Тамерлана. Сказание казахов
Письменные источники и легенды о Джучи-хане
Мавзолей Джучи-хана (Республика Казахстан, Карагандинская обл., в 45 км от г. Жезказгана) историографически связывается с именем Джучи, старшего сына Чингиз-хана. Казахские предания повествуют о его жизни и смерти в Улытау (Хорош, 2009). Новые исследования позволяют рассмотреть историко-культурные явления в датировке и обрядности мавзолея.
Улытауские кочевья вошли в состав владений Джучи после завоевательных походов монгольской армии в 1219–1224 гг. «Все области и улус, находившиеся в пределах реки Ирдыш и Алтайских гор, летние и зимние кочевья тех окрестностей Чингиз-хан пожаловал в управление Джучи и издал беспрекословный указ, чтобы [Джучи-хан] завоевал и включал в свои владения области Дашт-и Кыпчака и находящиеся в тех краях государства. Его юрт был в пределах Ирдыша, и там была столица его государства» (Рашид ад-дин, 1960, с. 78).
Историки XVII в. упоминают Дашт-и Кыпчак как основное владение Джучи хана, называя Джучи «главным правителем кипчаков» (Histoire, 1874, p. 139–140; Лубсан Данзан, 1973, с. 230). Жизнь Джучи хана была недолгой, он «умер раньше своего отца – в 622/1225 году» (ал-Карши, 2005, с. 119). Прежняя дата его смерти 1227 г. является ошибочной (Ускенбай, 2013, с. 65–67). Письменные источники не указывают обстоятельств смерти Джучи, однако можно допустить, что она настала в результате каких-то естественных причин (Ускенбай, 2013, с. 67–68).
Первые легендарные сведения о смерти Джучи зафиксированы в сочинениях XV в. «Тарих-и арба улус» (История …, 2007, с. 91–92) и «Шаджарат ал-атрак» (Тизенгаузен, 1941, с. 203–204). В XVI в. Утемиш-хаджи писал о смерти Джучи с упоминанием горы Улуг-Таг: «Когда Йуджи-хан отправился в вилайат Дашт-и Кыпчака, он достиг известного Улуг-Тага. Однажды, когда он вышел на охоту в горах, ему повстречалось стадо марал-кийиков. Он начал пускать стрелы и преследовать их, но упал с коня и свернул себе шею и умер. Так погиб Йуджи-хан» (Утемиш-хаджи, 2017, с. 28). В сочинении XVIII в. «Умдет ал-ахбар» сообщается о походе Джучи хана в Великий Дешт и охоте в горах на оленей с длинными хвостами (по всей видимости, это куланы, представители семейства оленевых имеют короткий хвост – прим. авторов), где он упал с лошади, повредил спину и скончался (Кырыми, 2018, с. 42). Топоним Улуг-Таг может соотносится с горами Улытау (Семби, 2014, с. 427 – 431).
В публикациях конца ХІХ в. и первой четверти ХХ в. было выявлено пять ранних казахских народных легенд и одна кыргызская о смерти Джучи-хана (по-казахски Жошы хан) на охоте на куланов (Валиханов, 1985, с. 48; Мельков, 1922, с. 169–170; Затаевич, 1925, с. 358). Казахская песня-плачь «Ақсақ құлан Жошы хан» считается одним из видов песенного эпического жанра (Әуезов, 1991, с. 28). Письменные сообщения совпадают с легендами. Вероятно, сложение первых легенд относится к XV–XVI вв., к тому же периоду, когда появляются первые письменные свидетельства о смерти Джучи на охоте. Примечательно, что Джучи-хан пригонял табуны куланов в ставку Чингиз-хана (Джувейни, 2004, с. 29). В исторической действительности прошлого следует искать корни сказок и легенд: «сказка сохранила следы исчезнувших форм социальной жизни» (Пропп, 1976, с. 31). Таким образом, фольклорный знак «Джучи хан – кулан» возникает на социально-культурной основе. Мавзолей Джучи-хан является одним из знаковых объектов коммуникативной памяти народов степной Евразии.
Мавзолей Джучи-хана
Это однокамерный портально-купольный мавзолей из обожжённого кирпича с двойным куполом сфероконической формы, установленным на звездчатый барабан, и облицованный поливной плиткой ярко-голубого цвета (Хорош, 2009).
В ходе исследований (1946 г.) внутри мавзолея было вскрыто два погребения (Маргулан, 1948, с. 129). В погребении №1 были обнаружены остатки деревянного гроба (ящика), разрозненные кости человека, кости животных, череп верблюда и фрагменты кожи, ткани, знамени.
В погребении №2 – кости другого скелета, остатки деревянного гроба (ящика), фрагменты ткани, кожи. Дно погребения было выложено плитками, среди которых две были декорированы эпиграфическим орнаментом (Пацевич, 1946, с. 35–36). Вероятно, погребение №2 было сделано позже погребения №1.
Захоронения были ограблены в 1929 г. Следует отметить одну деталь, описанную в дневнике раскопок (расшифровка одного из авторов – Э.Р. Усмановой). Это фрагменты досок, в виде двух квадратных брусков с перекладинами между ними. По словам местного жителя, они лежали поперек могилы №1. Было сделано предположение, об их принадлежности погребальным носилкам (Пацевич, 1946, с. 31–33).
Впервые в казахстанской археологии А.Х. Маргулан при интерпретации погребений использовал методологический принцип сравнительного анализа данных фольклора и артефактов. Суть которого состоит в объяснении исторического явления при помощи фольклорного понятия «пластическая сила» (Цит. по: Еремина, 1986, с. 13), которая творит легенду.
Легенды о гибели Джучи-хана, отсутствие некоторых частей скелета в погребении №1, название мавзолея и первое письменное свидетельство о нем, датируемое 1582 г. (Хорош, 2009) – приводит к предположению о захоронении здесь Джучи-хана. По мнению А.Х. Маргулана мавзолей был построен в 1228 г. над могилой Джучи, умершего в 1227 г. Однако, данная датировка мавзолея прежде не проверялась. Джучи-хан не являлся мусульманином и возведение исламского мавзолея произошло значительно позже (Сембин, 1988, 42–43 б.).
Реставрация мавзолея Джучи-хана выявила два этапа строительства (Хорош, 2009). На основании письменных и археологических данных строительство мавзолея было отнесено к XIV в. (Смаилов, 2001, с. 104). Сооружения исламской архитектуры над захоронениями ханов и знати появляются после принятия ислама как официальной религии в Золотой Орде в начале XIV в. (Зиливинская, 2016, с. 46). Второй этап строительства мавзолея (надстройка внешнего купола), скорее всего, относится к тимуридскому времени (Хорош, 2009).
Комплексные исследования представили новые знания по архитектуре и обрядовости мавзолея.
Календарный возраст элементов. Радиокарбонное датирование древесины ящика из погребения №1, порога входной двери и балки на оборудовании ускорительной масс-спектрометрии определило три независимых календарных интервала в истории формирования мавзолея (Panyushkina et al, в печати). 14C дата ящика калибрована 1245 годом c ошибкой+/- 25 лет (2 сигма), порога к 1330 году +/- 50 лет и балки 1350 годом +/- 62 года. Возраст ящика оказался старше конструкции мавзолея, но моложе даты смерти Джучи. Сопряжённый анализ калибровки 14С дат и мавзолея выделяет два строительных этапа в XIV в. Ранняя дата, возможно, относится к возведению здания, а поздняя дата к достройке фасада. Значительный разрыв в хронологии памятника между возрастом погребального ящика и здания указывает на их разновременность.
Деревянный ящик. Изготовлен из сосны, традиционного материала в изготовлении погребальных предметов (Соловьева, 2021). По информации местного краеведа В.Крюкова, сосна не произрастает в гористой местности Улытау, скорее всего, древесина была привозной.
Предметы погребальной церемонии: носилки и череп верблюда. Погребальные носилки в мавзолее относятся к мусульманскому обряду (Байгабатова, 2008, с. 728). Они могли использоваться при захоронении. На носилках доставляют умершего к месту погребения и после завершения обряда их оставляют. Этот обычай до сих пор сохранился у казахов южного региона и каракалпаков.
Череп верблюда является атрибутированной костью животного из погребения №1 (Пацевич, 1946, с. 34). Верблюд в традиции народов Центральной Азии, как животное с «холодным» дыханием, связан с миром мертвых и является символом смерти (Содномпилова, Нанзатов, 2013, с 42–43). Где садится верблюд, там образуются кладбища и места паломничества (Ураева, 2013, с. 16–18). Райымбек-батыр был похоронен на том месте, где остановился верблюд с навьюченным на него телом батыра (Аргынбаев, 1975, с. 196). Голова/череп верблюда в погребальном обряде мавзолея Джучи-хана – симбиоз исламского и доисламского культов.
Выводы
С датирование деревянных конструкций определило два этапа строительства мавзолея в XIV в. Возраст погребения №1 (середина XIII в.) старше здания мавзолея, но моложе даты смерти Джучи-хана. Скорее всего, захоронение Джучи-хана отсутствует в мусульманском мавзолее. Представители «золотого рода» борджигинов, к которому относился Джучи, хоронились тайно, по языческим ритуалам (Юрченко, 2008, с. 287–304). Можно предположить, что по прошествии времени костные останки Джучи были перенесены с первоначального места погребения и перезахоронены в мавзолее. Но перезахоронение – это нарушение имперского погребального канона, смысл которого – в сохранении сакральной силы предка.
В Золотой Орде практиковалось строительство мавзолея над языческой могилой предка (Бартольд, 1966, с. 395). Однако в данном случае следы раннего надмогильного сооружения отсутствовали (Смаилов, 2001, с. 104–105).
Погребение №1 могло принадлежать умершему человеку мусульманского вероисповедования, возможно, принадлежавшего к роду Джучи. Над его погребением был выстроен мавзолей, который назван именем «Джучи». Memoria мавзолея до сих пор выражается в форме поклонения его сакральному пространству.
Эмма Усманова,
научный сотрудник, Сарыаркинский археологический институт Карагандинского университета им. академика Е.А. Букетова (Караганда, Казахстан); emmadervish2004@mail.ru
Канат Ускенбай,
к.и.н., директор, Институт гуманитарных исследований АБДИ (Алматы, Казахстан); uskenbay@gmail.com
Кожа Мухтар Бакадырулы,
д.и.н., старший научный сотрудник, профессор, Международный Казахско-Турецкий университет им. Ходжа Ахмеда Ясави (Туркестан, Казахстан); mukhtar_kozha@mail.ru
Ирина Панюшкина,
к.б.н., адъюнкт доцент, лаборатория по исследованию годичных колец деревьев (Тусон, США); ipanyush@email.arizona.edu
Лидия Соловьева,
младший научный сотрудник, лаборатория естественнонаучных методов, Институт археологии РАН (Москва, Россия); lidia77-77@mail.ru
Газиз Ахатов,
старший научный сотрудник, Институт археологии им. А.Х. Маргулана, (Алматы, Казахстан); g_akhatov@mail.ru
ЛИТЕРАТУРА
Аргынбаев X.М. Народные обычаи и поверья казахов, связанные со скотоводством. // Хозяйственно-культурные традиции Средней Азии и Казахстана. М.: Наука, 1975. С. 195–197.
Байгабатова Н.К. Похоронно-поминальные обряды // Большой атлас истории и культуры Казахстана. Алматы: АБДИ Компани, 2008. С. 726–728.
Бартольд В.В. К вопросу о погребальных обрядах турков и монгол // Сочинения. Т. 4. М.: Наука, 1966. С. 377–396.
Валиханов Ч.Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Т. 2. Алма-Ата: Гылым, 1985. 416 с.
Джамал ал-Карши. ал-Мулхакат би-с-сурах. Алматы: Дайк-Пресс, 2005. 416 с.
Джувейни. Чингисхан. История завоевателя мира. М.: Магистр-пресс, 2004. 690 с.
Егинбайулы Ж. Археологические исследования комплекса Жошы-хана // Отан тарихы. 2001. №2. С. 90–106.
Еремина В.И. Книга В.Я. Проппа «Исторические корни волшебной сказки» и ее значение для современного исследования сказки // Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1986. 365 с.
Затаевич А. 1000 песен Киргизского народа: (Напевы и мелодии). Оренбург: Киргизское гос. изд-во, 1925. 402 с.
Зиливинская Э.Д. Культовая архитектура Золотой Орды: происхождение и традиции // Поволжская археология. 2016. №2 (16). С. 44–67.
История Казахстана в персидских источниках. Т.5. Алматы: Дайк-Пресс, 2007. 476 с.
Киргизская степная газета: Литературные образцы. Сост. У. Субханбердина. Алма-Ата: Гылым, 1990. 571 с.
Кырыми Абдулгаффар. Умдет Ал-Ахбар. Казань: Институт истории им. Ш.Марджани АН РТ, 2018. 200 с.
Лубсан Данзан. Алтан Тобчи («Золотое сказание»). М.: Наука, 1973. 440 с.
Маргулан А.Х. Археологические разведки в Центральном Казахстане (1946 г.) // Изв. АН КазССР. Сер. ист. 1948. №49. Вып. 4. С. 119–145.
Мельков А.Л. Материалы по киргизской этнографии. Сказки // Труды общества изучения Киргиского края. Вып. 3. Оренбург, 1922. С. 142–182.
Пацевич Г.И. Дневник Центрально-Казахстанской Археологической экспедиции 1946 г. // Инв. №367. Архив Института археологии им. А.Х. Маргулана КН МОН РК.
Пропп В.Я. Специфика фольклора // Фольклор и действительность: Избранные статьи. М.: Наука, 1976. 325 с.
Рашид ад-дин. Сборник летописей. Т. 2. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1960. 250 с.
Семби М. Улытау. Краткий энциклопедический словарь исторических топонимов Казахстана / Сост. И.В. Ерофеева. Алматы: КазНИИК, 2014. С. 427–431.
Сембин М. Жошы мавзолейі // Білім және еңбек, №2. 1988. 42–43 б.
Содномпилова М.М., Нанзатов Б.З. «Табан хошуу мал» верблюд в традиционных представлениях монгольских народов // Вестник БНЦ СО РАН. 2013. №4. С. 34–45.
Соловьева Л.Н. Заключение. Лаборатория: Естественно-научные методы в археологии, Институт археологии РАН. 2021
Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды (Извлечения из сочинений персидских). Т. 2. М.; Л.: Изд-во Академии наук, 1941. 308 с.
Ураева Д.С. Толкование народных поверий, связанных с культом верблюда в узбекском фольклоре // Филология и лингвистика: проблемы и перспективы: материалы 2 Междунар. науч. конф. Челябинск: Два комсомольца, 2013. С. 16–18.
Ускенбай К.З. Восточный Дашт- и Кыпчак в XIII – начале XV века. Проблемы этнополитической истории Улуса Джучи. Казань: Изд-во «Фэн» АН РТ, 2013. 288 с.
Утемиш-хаджи. Кара таварих. Казань: Институт истории им. Ш.Марджани АН РТ, 2017. 312 с.
Хорош Е.Х. К вопросу о строительной истории мавзолея Жоши-хана // Научные чтения памяти Н.Э. Масанова. Алматы: Дайк-Пресс, 2009. С. 101–109.
Юрченко А.Г. Тайные монгольские погребения (по материалам францисканской миссии 1245 года) // Степи Европы в эпоху средневековья. Донецк: ДонНУ, 2008. С. 287–304.
Histoire des Mogols et des Tatares par Aboul-Ghazi behadour Khan. T.2. St.Petersbourg, 1874. 394 р.
Опубликовано: Усманова Э.Р., Ускенбай К.З., Кожа М.Б., Панюшкина И.П., Соловьева Л.Н., Ахатов Г.А. Мавзолей Джучи-хана: реалии, легенды и обряд. Археология евразийских степей. 2022. № 3.
