Кочевое общество периода XIV–XVI вв. представляло чрезвычайно сложный социальный организм, характерной особенностью которого было сочетание элементов феодальных отношений с формами патриархально-родового быта. Изучение форм землевладения стран Среднеазиатского региона, этнокультурных взаимосвязей казахов с каракалпаками, узбеками, туркменами значительно расширили бы наше представление о земельных отношениях в кочевом обществе, которые значительно отличались от оседлых земледельческих районов.
Среди источников, дающих характеристику юго-восточного Казахстана в период XIV-XVI вв., можно выделить ханские ярлыки.Источниковедческий анализ ярлыков позволяет выявить специфические закономерности развития кочевого общества южного Казахстана. Существующие традиции в кочевой культуре не могли не отразиться на содержании текста ярлыков. Закрепленные в ярлыках права и обязанности вытекали из самой сути кочевой формы жизнеобеспечения, будь то перечень налогов или привилегий, или же форма землевладения. В грамотах Сыгнака, Сайрама и Туркестана нашли свое отражение вопросы взаимоотношений землевладельца и сельской общины, границы его правомочий, а также другие вопросы, связанные с историей аграрных отношений. Интересны факты, касающиеся различных форм землепользования, которые в значительной степени помогут выяснению существенных различий и особенностей эволюции землепользования на большом регионе в округе Сыгнака.
Наличие сложившихся земельных отношений у кочевников Казахстана еще в период средневековья подтверждается и другими ханскими ярлыками. В.В. Бартольд во время своей научной командировки в Среднюю Азию в 1902 году находит тексты четырех грамот. Они были переписаны и изданы им в 1904 году в «Записках Восточного отделения Императорского русского Археологического общества» без перевода [1, c. 265-267]. Три грамоты написаны на тюркском языке и одна – на персидском. Источники под названием «Грамоты из Сыгнака» были опубликованы в «Материалах по истории Казахских ханств XV–XVIII веков (извлечения из персидских и тюркских сочинений)» (МИКХ). В качестве источника для изучения истории землевладения в советской историографии грамоты привлекались А.Ю. Якубовским, П.П. Ивановым, В.П. Юдиным, А.Е. Ереновым. В отечественной исторической науке они использовались до сих пор явно недостаточно.
Грамота первая, от 1400–1401 года.(Тарханно-служилый ярлык эмира Тимура).
Грамота написана на тюркском языке. Уточненный перевод на русский язык опубликован в «Материалах по истории Казахских ханств XV–XVIII веков (извлечения из персидских и тюркских сочинений)» [2, c. 317].
В ней эмир Тимур назначает шайх ал-исламом города Сыгнака Сирадж ад-Дин-шайха и жалует ему тарханство, передает ему во владение несколько участков земли на арыках Ордакент, Кизил-Тал, Туман, Бузгил-Узак в местности Чихил-Тугай по одному тепе на каждом арыке. Наличие дарения ему налогово-податного иммунитета (тарханства) подтверждается в тексте грамоты следующим образом: «и считают его при всех обстоятельствах равным (другим тарханам) и свободным в отношении хардж-хараджата, алыка, салыка и мардикара и не требуют от него ежегодно парваначи нового нишана» [2, c. 317].
В.В. Бартольд, который ввел в научный оборот текст грамоты, хранившейся в Сыр-Дарьинском областном правлении (дело № 197), сомневается в подлинности этого документа и пишет следующее: «самый старый документ относится к 803 (1400–1401 гг.) и приписывается Тимуру; но придаваемый здесь Тимуру ханский титул, который он никогда не носил, и другие особенности стиля возбуждают большие сомнения в его подлинности» [1, c. 26]. Вызывает также сомнение употребление в ярлыке названия реки Сыр-Дарья, встречающегося в источниках более позднего периода. В.В. Бартольд относит подделку грамоты ко второй половине XVI века [1, c. 265]. Тем не менее, ценность ее для науки несомненна, так как длительное время она выполняла роль официального документа. Подложность этого документа ни в коем случае не означает, что он не может быть использован в исследовательской практике, так как сама публикация источника имеет важное значение для исторической науки. Источник может быть использован при исследованиях, так как «то, что на основании этого документа могли быть получены другие, говорит за то, что в XVI в. он обладал реальной силой, а потому и представляет глубокий интерес»[3, c. 135]. В среднеазиатских канцеляриях существовала «традиция взамен устаревших документов, текст которых становился нечитаемым, выдавать их копии, которые пользовались силой оригинала» [2, c. 315]. Такие копии оформлялись в полном соответствии с подлинниками, в некоторых случаях на них наклеивались вырезанные с оригинала печати, что могло, конечно, вызвать сомнения в подлинности документа. В.П. Юдин в комментариях и историко-источниковедческом исследовании к документу отмечает: «Возможно, ярлык эмира Тимура претерпел процедуру подобной замены, а переписчик более позднего времени снабдил, по простоте душевной, имя Тимура титулом хана, которого тот действительно никогда не носил» [2, с. 315]. В исследовательской практике встречаются подобные случаи, например, тарханный ярлык Тимура-Кутлука 1398 года не имеет печати, несмотря на это, длительное время он используется и исследуется как источник по истории Золотой Орды.
Грамота вторая, от 1543–1544 гг. (Тарханно-служилый ярлык Абу-л-гази Абд ар-Рахим-хан-бахадур-султана).
Подлинник, грамота написана на тюркском языке. Текст грамоты исследуется по публикации в «Материалах по истории казахских ханств XV–XVIII веков (Извлечения из персидских и тюркских сочинений)» [2, с. 317].
Грамота впервые была обнаружена В.В. Бартольдом во время его командировки в Среднюю Азию в 1902 году в Ташкенте, в Сыр-Дарьинском областном правлении. В своем труде «Отчет о командировке в Туркестан» он публикует без русского перевода текст грамоты, выданной в 950г.х. (1543-1544гг.) или в 955г.х. (1548-1549гг.) Абу-л-Гази Абд ар-Рахим-хан-бахадур-султаном Сират-Шайх-накибу [1, с. 266]. Согласно ей Сират-Шайх-накиб назначается судьей Сыгнака. Название его должности в грамоте звучит так: «назначив его куззат ал-исламом и нафиз ал-ахкамом». В его обязанности входило: «и повелели, чтобы (он) законным путем и (в соответствии с тем), как это должно быть, совершал обряды бракосочетания и соединения брачными узами, (будь то) в присутствии опекуна или без оного, и (отправлял функции) распределения зеката, (решал) все дела (подлежащие рассмотрению) по шариату, (чтобы он) пресек распрю». Выполнение обязанностей гарантировало ему определенную денежную оплату: «И да берет он для своего стола (при совершении обряда бракосочетания) с девушек одну тиллу и с целомудренных женщин полтиллы, и с разводок четыре десятых (тиллы)». Интересным кажется факт указания в тексте грамоты фиксированной платы. Возможно, это должно было предотвратить финансовые злоупотребления со стороны Сират-Шайх-накиба.
Вместе с этими полномочиями Сират-Шайх-накибу жаловались права тархана и «одно тепе земли на арыке Кызыл-Тал» [2, c. 318].
Документ можно датировать и 955г.х. (1548–1549гг.), так как в конечном протоколе последняя цифра стерта. В.В. Бартольд предполагает, что этот неизвестный Абд ар-Рахим-хан был казахским ханом и правил в середине XVI века, когда Сыгнак был под властью казахских ханов и султанов. Характерно в этом отношении замечание В.В. Бартольда: «Названный в документе хан Абд-ар-рахим в исторических сочинениях, насколько мне известно, не упоминается, но из этого еще нельзя вывести заключение, что он не существовал. Сыгнак в эту эпоху находился, по всей вероятности, в руках казацких ханов, история которых нам мало известна» [4, с. 29]. Этот документ еще раз подтверждает, что частая смена правителей как казахских, так и среднеазиатских, не меняла по сути своей социально-экономических отношений и форм землевладения на данной территории.
Грамота третья, от 1597–1598 гг. (Сойюргальный ярлык Абу-л-гази Абдаллах-хан-бахадур-султана).
Подлинник, грамота написана на персидском языке. Впервые переведена П.П. Ивановым в его монографии «Очерки истории каракалпаков», проведен анализ содержащихся в ней сведений по истории феодального землевладения у каракалпаков [5, с. 34-35]. В.П. Юдиным для сборника «Материалы по истории казахских ханств XV–XVIII вв.» [6, с. 123] представлен новый, уточненный вариант перевода, который необходимо шире привлекать к историческим исследованиям. В нашей работе текст грамоты предлагается по переводу, опубликованному им в МИКХ.
Грамота Абдаллах-хана от 1006г.х. (1597–1598гг.) относится к концу XVI века. Согласно ей, шайбанид Абдаллах-хан II передает во владение жителям Сыгнака (по просьбе Маулана Камал ад-Дина) ряд оросительных каналов. В грамоте указаны следующие каналы: «источник Токтамыш, и источник Хараш, и канал Калта-Джалгийа, и канал Кызыл-Тал, и канал Арсланди, и канал Джулак, и канал Минг-Булак …». Передача в частное владение пресных колодцев, питьевых источников, оросительных каналов и арыков была распространена не только в городах южного Казахстана. Такого же содержания ярлыки мы встречаем и в документах Крымского и Казанского ханств.
В грамоте также закрепляется вакуфное землевладение мазара Зийа ад-Дин-шайха Сыгнаки на источник (чашма) Хисарчук. Этот источник, скорее всего, принадлежал религиозному учреждению (мазару) Зийа ад-Дин-Шайха на правах вакуфа. В грамоте об этом пишется следующее: «за исключением источника Хисарчук, являются мульком жителей Сыгнака, так как упомянутый Хисарчук был обращен в вакф отмеченного милостью (Аллаха) мазара Хазрата Аллама Абу-л-Хасан Зийа ад-Дин-Шайха Сыгнаки».
В адресате ярлыка наряду с другими племенами упоминаются и казахи: «живущим (постоянно) в селениях, (полуоседло) в кишлаках и кочующим, должностным лицам, арабам, тюркам, казахам и каракалпакам» [2, c. 318]. Таким образом, в ярлыке мы получаем подтверждение тому, что в XVI веке продолжается процесс эволюции кочевого хозяйственно-культурного типа, который способствовалразвитию феодальных отношений на землю. Н.Э. Масанов предполагает, что «на этой основе возникает в среде номадов идеология хозяйственно-культурного оппозиционирования по отношению к оседло-земледельческим районам»[7, c. 244].Приход кочевников в земледельческий район всегда, как известно, приводил к резкому столкновению интересов земледельческого и кочевого населения: здесь и нехватка земель для пастбищ, под которые порой занимались и возделываемые, орошаемые земли, и прямое изъятие у местного населения продуктов ремесла и земледелия, в которых всегда была потребность у кочевников. Это противоречие в интересах кочевого и земледельческого населения нашло отражение в грамоте Абдаллах-хана 1597–1598гг., выдача которой возникла по просьбе местного сыгнакского землевладельца с жалобой на то, что «кочевые племена наносят ущерб землям, расположенным вдоль его (Маулана-Камал ад-Дина) каналов» [8, c. 36].
Грамота четвертая, от 1634-1635 гг.(Вакуфный ярлык Абу-л-гази
Убайдаллах-хан-бахадур-султана).
Подлинник, грамота написана на тюркском языке. Эта грамота, выданная от имени Убайдаллах-хана в 1044 г.х. (1634-1635 гг.), является самым поздним по времени документом из числа актовых источников, относящихся к истории присырдарьинских городов. Ярлык написан в период, когда за Ташкент, Туркестан и другие города на Сыр-Дарье происходили постоянные войны между бухарским ханом Имам-Кули и казахскими султанами. В.В. Бартольд предполагает, что грамота написана Абдаллах-ханом, сыном Баки-Мухаммед-хана, который в 1628 году, после смерти Ишим-хана (Есим-хана), был назначен правителем Ташкента. «По крайней мере, – пишет он, – среди казацких ханов и султанов того времени, имена которых приводятся Махмудом б. Вели, нет имени Обейдаллах-хана» [1, c. 265].
В «Материалах по истории казахских ханств XV–XVIII вв.» указывается на тот факт, что отсутствие среди упоминаемых Махмудом бен Вели казахских султанов имени Убайдаллах-хан, еще не означает, что хана с таким именем среди них не могло существовать. Из трудов В.В. Бартольда видно, что некоторые казахские, равно как и тюркские, ханы наряду с тюркскими именами имели еще и «мусульманские» имена арабского происхождения. Например, Джанибек-хан, считающийся одним из основателей Казахского ханства, «наряду со своим тюркским именем носил имя арабского происхождения Абу Саид, или Бу-Саид» [2, c. 314]. Об этом неоднократно указывается и в других источниках. Аналогичное наблюдение можно сделать и по отношению к некоторым другим ханам. Авторы МИКХ предполагают, «что Убайдаллах-хан-Бахадур-султан – это не Абдаллах-султан Махмуда бен Вели, а какой-то казахский султан, фигурирующий в сочинении последнего автора под своим более обычным казахским именем. Естественно предположить, что в юридических документах употреблялось официальное имя арабского происхождения» [3, c. 133].
Грамот, выданных казахскими ханами и султанами, пока обнаружить не удалось. Однако это еще не означает, что таких документов не существует. По сообщению автора «Имамкули-хан – наме» Сухайла, «казахский хан Турсун-Мухаммед в начале XVII века чеканил в Ташкенте собственную монету и собирал с населения бадж и харадж, т.е. он являлся суверенным верховным правителем» [8, c. 38]. Другие казахские ханы и султаны пользовались аналогичными правами в присырдарьинских городах, а значит, «из их канцелярий должны были выходить документы различного характера» [2, c. 316]. То, что в их числе будут и ярлыки, не вызывает сомнения, так как существовавшая преемственность социально-экономических процессов порождала появление аналогичных актовых источников. Таким образом, изучение ханских ярлыков является перспективным направлением современного востоковедения.
З.К. КАРТОВА
СКГУ им. М.Козыбаева
Литература:
1. Бартольд В.В. Отчет о командировке в Туркестан // ЗВО ИРАО.– СПб., 1904. – Т. 15, вып. 2-3. – С. 264-275.
2. Материалы по истории казахских ханств XV–XVIII вв.(извлечения из персидских и тюркских сочинений). – Алматы, 1969. – 560 с.
3. Абусеитова М.Х, Баранова Ю.Г. Письменные источники по истории и культуре Казахстана и Центральной Азии в XIII–XVIII вв. (биобиблиографические обзоры). – Алматы, 2001. – 426 с.
4. Бартольд В.В. Отчет о поездке в Среднюю Азию с научной целью.1893-1894 гг. // Собр. Соч. – М., 1966. – Т. IV. – С. 26-29.
5. Иванов П.П. Материалы по истории каракалпаков // Труды ИВАН СССР. – М-Л., 1935. –Т.VII.
6. Юдин В.П. Центральная Азия вXIV–XVIII веках глазами востоковеда. –Алматы, 2001. –384 с.
7. Масанов Н.Э. Кочевая цивилизация казахов (основы жизнедеятельности номадного общества). – А.- М., 1995. –319 с.
8. Пищулина К.А. Присырьдарьинские города и их значение в истории казахских ханств в XV–XVII вв. // Казахстан в XV–XVIII веках (вопросы социально-политической истории). – Алматы, 1969. – С. 5-49.
