Акан сери Корамсаулы – знаменитый поэт, композитор и певец казахского народа. Акан Корамсаулы родился в 1843 г. в районе Айыртау Северо-Казахстанской области и умер в местности Булак басы, возле колодца Косколь. Начальное образование Акан получил в ауле, а затем обучался у Кызылжарского муллы Ахметуали.
Акан начал сочинять музыку и стихи в возрасте 16–17 лет. Тема любви была главенствующей в его ранних произведениях. У Акана от первой жены Батимы родился сын Ыбан (Ыбырайым). После смерти Батимы он женился на девушке по имени Уркия, но прожил с ней совсем не долго. Его песня «Хат жаздым қағаз алып, қалам, сия» («Я написал письмо, взяв бумагу и перо») была посвящена именной Уркие. Неизгладимый след в жизни Акана оставила красавица Актоты. Ему не суждено было жениться на ней. Его песни «Ақ көйлек» («Белое платье»), «Аужар», «Алтыбасар», «Ғашық жарға» («Возлюбленной), «Тағрипың» он посвятил своей возлюбленной Актоты.
Придерживающий всех традиции, которые свойственны разносторонне творческим людям - сал-сери, Акан держал у себя скакуна, хваткого беркута, борзого пса. Они и послужили поводом для сочинения таких замечательных песен как «Құлагер» («Кулагер»), «Маңмаңгер» («Манманкер»), «Көкжендет» («Кокжендет»), «Екі торы ат» («Два гнедых коня»), «Алайкөк» («Алайкок»), «Тер қатқан» («Простуженный»). Также его произведения «Көкшетау» («Кокшетау»), «Сырымбет», «Кербез сұлу» («Грациозная красавица») посвящены родной земле, выражают его любовь к Родине. Акан сери в свое время был близок с Биржан салом, Укили Ыбыраем, Балуан Шолаком, Жаяу Мусой, Естаем, Иманжусупом, Култумой и многими другими известными певцами и акынами и внес огромный вклад в культурно-духовное наследие казахского народа.
* * * Известный певец-сери Балуан Шолак Баймырзаулы (1864-1919) в одно время подвергся гонению со стороны начальников Атбасара. Его оклеветали и не давали покоя.
Тогда Балуан Шолак решил уехать на время пока не стихнут слухи к своему родственнику и духовному наставнику Акан сери Кормасаулы, который жил в Кокшетау. Встретив Балуана Шолака с распростертыми объятиями, он повсюду брал его с собой. Таким образом Балуан Шолак сопровождал Акана в его поездке в Костанай. Погостив немного в ауле Шонке би, они решили поехать еще в один отдаленный аул. Этот аул находился так далеко, что они очень устали, пока добрались туда. Добравшись до аула, они выбрали дом, во дворе которого виднелись множество скота в надежде что хозяева окажутся гостеприимными. Оба путника зашли в дом, одновременно здороваясь со всеми. В доме было полно гостей. Гости поздоровались с ними сухо и говорили с важностью и безразличием. Путники сразу поняли, что здесь собрались муллы, представители духовенства. Они не уделили должного внимания только что прибывшим гостям и продолжили свой разговор про шариат. Акан сери и Балуан Шолак расположились в неприметном месте. Муллы не стали расспрашивать их о делах и не потеснились, как того требует обычай. Перебивая друг друга, они продолжали свою беседу. Через некоторое время Акан увидел шарлатанство мулл, утомился от их пустых слов и обернувшись по сторонам, увидел на стене домбру. Достав домбру, он начал щелкать по ее струнам. Муллы, услышав звук домбры, обернулись к нему и выразили недовольства своими взглядами. Тогда один их них, который важно восседал на почетном месте, сказал:
– Эй, мумины, когда речь идет о шариате, не следует заниматься делом шайтана. Хватить шуметь!
Тогда Акан, искусно проведя пальцами по струнам, начал петь:
− Мұндайлар күндіз жатып, түнде үреді,
Ұрлықты түнде қылған кім біледі.
Жегені қожалардың адал емес,
Баланың шөтейінен күн көреді.
Жігіттер жақсы болсаң іс біліңдер,
Дем салып қожаларды үшкіріңдер.
Сүннәтін пайғамбардың көп айтады,
Алдымен осыларды піштіріңдер.
Көбейді осы күнде торпақ молла,
Аят пен хадиске шорқақ молла.
Ішін ашып қарасаң дәнеңе жоқ,
Пітір мен садақаға ортақ молла.
(«Такие как они днем лежат,
А дела свои проворачивают ночью,
Потому что воровство ночью не увидит никто,
То, что они едят не является разрешенным.
Живут они за счет обрезания детей,
Джигиты, знайте свое дело,
Заклинайте и заговаривайте мулл,
Они много говорят про сунну пророка,
Вначале обрезать надо их самих,
Много навелось сейчас мулл,
Толком не знающих аятов и сур,
Внутри муллы зияет пустота,
Поскольку тянет руки к садака») (пер. ред.).
После этого все гости разразились громким смехом. В это время подоспел и хозяин дома и поздоровался с Акан сери с особым радушием.
Акан сери, поздоровавшись с хозяином, указывая на гостей, расположившихся на почетных местах, продолжил пение:
– Қожа-молла көбейіп,
Отыр төрде шөмейіп.
Сәлдесін үлкен орасып,
Жауған қардай борасып,
Мені молла десін деп,
Шариғатқа таласып!
(Увеличилось число мулл,
Съеживших на торе
С огромными чалмами
Буянят словно вьюга.
Борются за шариат
Чтобы зваться муллами!) (пер. ред.).
Тогда муллы, поробев от порыва Акана сери, умоляюще посмотрели на хозяина дома, прося пощады. Когда хозяин дома представил всем Акана сери, многие присутствующие с шумом выразили свою радость. А муллы пришли в замешательство, сами отодвинулись и уступили место обоим гостям.
* * * Акан сери был другом певца Султанмурата. Акан очень завидовал и проявлял большой интерес к таланту Султанмурата. Одним недостатком Султанмурата было его лицо, вдобавок к этому его лицо было испещрено оспой, которой он заболел в детстве. Но талантливого и честного, добродушного джигита Акан сери всегда брал с собой, считал своим другом и даже шутил над ним. В моменты, когда он сильно восхищался пением Султанмурата, он в шутку говорил: «Ах, может надеть ему лицо более красивого и заставить его петь!».
* * * У ага султана Шынгыса Валиханова был сын Жакып, который сильно увлекался скакунами, беркутами и борзыми псами. В народе его звали Жакып торе. Вот этот самый Жакып торе, сильно заинтересовавшись Кулагером - скакуном Акана сери, пользуясь своим положением, попросил отдать ему скакуна. Тогда Акан сери сказал ему: «Эй, Жакып торе, твой отец прославился тем, что был султаном, Орынбай прославился тем, что был акыном, Кулагер прославился тем, что был быстрым скакуном. Теперь доложи мои слова своему отцу, только тогда мы поймем, что будет с Кулагером». Обрадованный этими словами Жакып передал слова Акана сери отцу. Тогда Шынгыс ответил сыну: «Эх, сынок, ведь этим Акан сери хотел сказать, что Кулагер хоть и является животным, но имеет вес равный ага султану, равный акыну Орынбаю?! Если бы кто-то попросил бы отдать меня, ты бы отдал?!». После этого случая, смущенный Жакып торе долго старался не появляться на глаза Акану сери.
