В ходе работ историко-этнологической экспедиции в Махтаaральский район Южно-Казахстанской области в рамках программ «Жүз ауыл», «Жүз қария», «Шежіре», «Ою-өрнек» был собран материал, касающийся истории края в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. В частности, Лазарева Аза Махарбековна, 59 лет, активист-краевед, бывший директор Музея истории хлопководства (пос. Атакент Мактааральского района), рассказала о поисках могил японских пленных солдат, содержавшихся на территории Мактааральского района. 

"Япония у многих ассоциируется с сакурой – декоративной японской вишней – и горой Фудзиямой, которая многими столетиями притягивает паломников, вдохновляет поэтов и художников. Сакура и Фудзияма – любимые символы японцев. В Японии полагают, что тому, кто не воспринимает красоту природы, нельзя доверять ни в чем.

Как известно, японцы не избалованы природными богатствами. Их государство состоит из нескольких островов, главные из которых Хоккайдо, Хонсю, Кюсю, Сикоку. Япония – страна-архипелаг, расположенная на 4-х крупных и почти 4 тыс. мелких островов. Япония – мононациональная страна, 99% – это японцы. Верующие придерживаются одновременно двух основных религий – синтоизма и буддизма, возникших еще в раннефеодальную эпоху. Япония – страна высокой культуры и сплошной грамотности. Это сейчас.

А в 1945 году, Япония, союзница фашистской Германии, все еще продолжала держать значительные силы против Советского Союза на территории Маньчжурии, Кореи, на Южном Сахалине и Курильских островах. В Маньчжурии находилась Квантунская армия, которой командовал генерал О. Ямада. Это основная сухопутная армия, в ее составе были бригады смертников. Группировка противника насчитывала свыше одного миллиона человек.

В ночь 9 августа 1945 года Советское правительство заявило о вступлении СССР в войну с Японией. Хотя премьер-министр Судзуки на заседании высшего Совета заявил о безвыходном положении и невозможности дальнейшего продолжения войны, японское командование все же отдало приказ Квантунской армии начать боевые действия против СССР. 10 августа 1945 г. Монгольская Народная республика объявила Японии войну. Начались кровопролитные бои. «Японцы зверски вымещали свою озлобленность неудачами в боях на советских военнопленных», – сообщается в краткой истории «Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945 гг.». Не буду подробно описывать эти зверства, они типичны каждой военной компании, в том числе и для «горячих точек», внутренних конфликтов.

Отмечу лишь то, что многие японские гарнизоны сражались до последнего человека. Вместо сдачи в плен, японцы зачастую предпочитали ритуальные самоубийства-харакири (сеппоку), вспарывая себе животы.

2 сентября в Токийском заливе, на борту американского линкора «Миссури» состоялось подписание Акта о безоговорочной капитуляции Японии. Первыми свои подписи поставили представители Японии – министр иностранных дел Мамору Сигэмицу и начальник Генштаба генерал Йосидзиру Умэдэу. От имени союзных держав, всех союзных наций Верховный главнокомандующий союзными Вооруженными силами на Дальнем Востоке генерал Д. Макартур, от имени США – адмирал Ч. Нимиц, от имени Китая- гоминьдановский генерал Су Юнчан, от имени Великобритании – адмирал Б. Фрэйдер, от имени СССР – генерал К.Н. Деревянко. Акт подписали представители Австралии, Канады, Франции, Голландии, и Новой Зеландии.

В ходе Второй мировой войны в плен попали около 4 млн. 126.тыс. 964 военнослужащих. Для сравнения в фашистский плен попали около 5 млн. военнослужащих, до 1945 г. выжили лишь около 3 млн. Потери японской Квантунской армии составили 84 тыс. убитых, около 600 тыс. военнослужащих попали в плен, из них 148 генералов. В лагерях военнопленных поддерживалась строгая дисциплина силами японских офицеров. На работу ходили колоннами. Я помню рассказ старожила о том, как военнопленные работали на полях отделения «Сад-огород». Это отделение потом называлось имени 40 лет Октября, теперь – аул Назарбек Мактааральского сельского округа. «Так вот, – рассказывает старожил, – один из японцев что-то крикнул и все вытянулись по стойке смирно прямо на поле. Затем он что-то проговорил и ударил другого морским кортиком». Рассказ старожила можно подвергнуть критике, но, скорее всего, это правда.

Некоторые из японских военнопленных сотрудничали с руководством лагеря. Самое большое количество военнопленных японцев попало в Карагандинскую область на шахты. Там их было 25 тыс. человек. В Караганде они построили концертный зал, а спустя годы, его отреставрировала частная фирма из Японии. Японцы не признавали брака, халтуры, строили крепко, надежно, на века.

На содержание японских военнослужащих в лагерях Советский Союз потратил больше материальных и денежных средств, чем они зарабатывали. Самым тяжелым периодом для японских военнопленных был 1945-1946 годы и это не удивительно, учитывая, что свежи были в памяти кровопролитные бои, а также нужны были места обустройства лагерей.

Из семейной летописи ильичевской немки Лены Логвиновой-Бланк, мы узнали, что «на большой охраняемой территории «Сада-огорода» за колючим забором жили военнопленные. Заключенные сами себе строили бараки из гузапайи – стеблей хлопчатника и кизяка с глиной». Она отмечала, что к японцам и итальянцам отношение было намного лучше, чем к немецким военнопленным. Но у каждого своя правда, своя мера страдания. В плену умерло 61 тысяча 855 японцев, в том числе 607 офицеров, 31 генерал. Ни один из японских военнопленных не был расстрелян. 333 могилы были найдены и останки были увезены на родину.

В Японии много храмов по всей стране. Они посвящены не только богу риса – Инари, но и богу войны Хатиману, душам погибших воинов. У японцев сильна традиция почитания погибших на войне. Поэтому японцы до сих пор разыскивают могилы умерших военнопленных.

Я встречалась с представителями японской делегации дважды. Первый примерно в 1994 г., тогда они не располагали даже примерными картами. Да и мне, как директору музея, им нечего было рассказать, разве что признаться, что там, где были кладбища, уже давно поля хлопчатника.

Во второй раз, мне довелось встретиться с представителями этой делегации в ноябре этого года. В составе делегации были: специалист и переводчик  подразделения внешних связей отдела планирования помощи Министерства здравоохранения, труда и благосостояния Японии господа Конума Тосио и Кокоро Хатакеяма, а также члены общества семей погибших во время второй мировой войны господин Сёодзо Таканохаси и госпожа Масами Кансмура, перевод с русского языка на японский, обеспечивал г-н Хиронобу Иваока.

Надо отметить, что данная делегация находилась на территории Казахстана по плану с 5 по 18 ноября 2013 г. Японцы четко следовали утвержденному плану, в который внесены и визиты вежливости в посольство, акиматы мест пребывания.

Фото 1-2. Визит японской делегации в Мактааральский район (5-18 ноября 2013 г.) с целью выявления местонахождения могил японских военнопленных, содержавшихся в Пахтаарале (ныне – Мактааральский р/н) после окончания Второй мировой войны. Японская делегация в администрации пос. Атакент. Предварительное обсуждение возможных мест захоронений.

Прежде, чем попасть в Мактаарал, делегация посетила пункты захоронения в Янги-Шахаре – лагерь 348 лагерное отделение №3, где захоронено было 6 японских военнопленных (пункт захоронения 9076), кладбище Кельтемашаш  Тюлькубасского района, где захоронено 5 человек (пункт 9087). Затем делегация выехала в Туркестан и посетила село Ачисай, где было расположено лаготделение № 1 лагеря 348 (пункт захоронения № 9074). В Ачисае был захоронен 21 военнопленный из Японии. Там же, в Ачисае, в пункте захоронения 9075 того же лагеря № 348 лаготделения № 2 захоронено 12 человек. Японцы работали на рудниках, видимо поэтому, здесь такое количество умерших.

К нам делегация прибыла 12 ноября. В их план было включено посещение: пунктов захоронения 9038 лагеря № 29 лаготделения; поиск в этом месте 11 захоронений японских солдат (в пункте захоронения 9039), в лаготделении № 3 – 24 захоронения, в пункте захоронения 9040 лаготделения № 4 – 17 могил.

Всего по Мактааралу делегация искала 52 захоронения военнослужащих Квантунской армии. По Южно-Казахстанской области – 197.

В Джамбульской области, в окрестностях города Тараз, в пункте захоронения 9051 Лагеря МВД № 40 лаготделения № 9 поисковая группа японцев выявляла следы захоронения 19-ти своих соотечественников. Итого по ЮКО, Алматы и Джамбулу – 133 неизвестных судеб военнопленных. Делегация обладала достаточными полномочиями и финансовыми средствами в случае обнаружения захоронений, провести экспертизу останков и их доставку на родину.

Делегация располагала документами из архивов НКВД, с грифом «совершенно секретно» с материалами по лагерю № 29. Дело было снято с учета 23 июня 1959 года. Главное управление по делам военнопленных и интернированных вело строгий учет. Из его архивов мы узнали, что 575 тысяч японцев были взяты в плен в Маньчжурии, Южном Сахалине и Корее и высланы в лагеря.

В совхозе «Пахта-Арал» располагался лагерь военнопленных № 29. В музее истории хлопководства сохранились довольно скудные и осторожные воспоминания сотрудника НКВД Якова Живоглядова. Изучая документы, которые привезли с собой японцы, удивляюсь. Вот, например, директор совхоза «Пахта-Арал» издал приказ за №337 от 7 июля 1950 года. Содержание приказа «О выделении и закреплении площадей земли под кладбище для лагеря военнопленных № 29 МВД». Причем по ходатайству начальника лагеря. Резонно звучит вопрос: «А что до этого времени пленные не умирали? И где их хоронили?». Данным приказом директора совхоза «Пахта-Арал» в закрепление площадей под кладбища военнопленных было распределено так:

1. Лагерное отделение № 1 МВД – им. Дзержинского.

2. Лагерное отделение МВД № 2 – в отд. имени Коминтерна.

3. Лагерное отделение МВД № 3 – на территории отделения имени Ильича.

4. Лагерное отделение МВД № 4 – в отд. имени Сталина.

5. Лагерное отделение МВД № 5 – в отд. имени 1 Мая.

В данное время нет совхоза «Пахта-Арал», наименование сел. Отделение им. Дзержинского стало наименоваться им. Есентаева, им.Коминтерна – Игилик, им. Ильича – Оркениет, Сталина – Мадениет, 1 Мая – Кок-Арал, Октябрьское – Береке. Но карта земель совхоза осталась прежней. По карте 1938 года, которая имелась в моем домашнем архиве, японцы нашли приблизительно места захоронений. Но больше всего им действенную помощь оказал председатель таджикского культурного центра Худайкулов Акабой, который знает все отводы «Пахтаарал» как свои пять пальцев. И исходил своими ногами все хлопковые карты, будучи школьником, собирая хлопок, а потом в качестве директора средней школы «Махтаарал». Среди документов у японцев я увидела Акт от 6 июня 1950 года, который подписали уполномоченный Управления МВД Шульга, представитель райисполкома депутатов трудящихся, заведующий райкомхозом Илисбаев. Они осуществили проверку кладбища для военнопленных лагерного отделения №5. Так, в этом Акте, проверяющие подтверждают, что кладбище села 1 Мая было открыто 6 января 1943 года, однако нет приказа директора совхоза Майлибаева о закреплении земельной площади под захоронение.

Исходя из этого, на мой взгляд, все карты захоронений были сделаны позже и, видимо, для соблюдения каких-то инструкций, словом полностью не отражали реальную действительность. Кладбище на данном отделении было закрыто 6 января 1947 года. Приказа тоже нет,  дата связана с репатриацией военнопленных. На дату 6 января 1947 года на кладбище было, как отмечено в Акте, 47 могил-холмиков. По учету лагерного отделения № 5 именно столько человек было захоронено. На каждой могиле был установлен опознавательный знак, состоящий из столбиков, конечно же, деревянных, трафарет с указанием, числитель – номер могилы, знаменатель – номер квадрата,  например, 4/10.

В справке, подписанной старшим агрономом отд. 1 Мая неким Саечко, подтверждено, что площадь под кладбище составляла 10 соток. В ней зафиксирована и обязанность руководства сохранить это кладбище в отделении 1 Мая. Судя по акту от 6 июня 1950 года, кладбище было огорожено проволокой в 3 ряда, высотой 2 метра, а также канавой глубиной полметра и шириной 30 см. Актом отмечено: «Обнаруженные недостатки в состоянии и осуществлении наблюдения за кладбищем, ликвидированы в ходе проверки». Для нас представил интерес другой документ – Акт от 4 мая 1959 года, подписанный зам председателя Ильичевского райисполкома поссовета Бекжановой, зам директора совхоза «Пахта-Арал» Махановым, начальником Ильичевского отделения милиции Джаксиевым, уполномоченным УВД капитаном Васильченко и утвержденный председателем Ильичевского райисполкома Альжановым. Акт констатирует, что ими было обследовано и осмотрено кладбище из 40 могил с захороненными итальянскими военнопленными. Это кладбище находится на 358 отводе между Октябрьским и Первомайским отделением совхоза «Пахта-Арал». Данное кладбище 27 апреля 1947 года было передано под надзор и охрану исполкому Ильичевского райсовета в удовлетворительном состоянии, огороженное и с опознавательными знаками. На период проверки, то есть через 12 лет, холмики и опознавательные знаки ограждения разрушились. Кладбище, расположенное в 5 метрах от жилых построек, восстановить невозможно. Комиссия решила кладбище с учета снять, а земельный участок передать под посевы хлопчатника! И это в то время, когда действовал закон о том, что временной промежуток должен быть 25 лет с момента последнего захоронения. Вопрос с благоустройством кладбищ и сейчас остался не решенным. Все кладбища практически без присмотра властей, не ухожены, не имеют нормальных ограждений, подъездных дорог, охраны…

Население часто использует кладбище для выпаса скота, под пастбища. На кладбище для военнопленных лагерного отделения № 5 лагеря № 29 МВД СССР (отд. 1 Мая -Октябрьское) захоронено с декабря 1944 года по апрель 1947 года – 47 человек. Из них 42 итальянских военнопленных и 5 японцев. Это установлено по плану-схеме и легенде- описанию, довольно детальному. Худайкулов Акабой показал это место представителям японской миссии с точностью до метра.

Если судить по карте, то самым большим там было немецкое кладбище размером 16 метров на 8 метров, причем от оросительного канала оно было расположено всего в каких-то 7 метрах. От самого здания лагерного отделения в 75 метрах. Если ехать со стороны Атакента, немецкое кладбище и лаготделение находилось справа, а японцев – слева от дороги. Остатки фундамента от здания лаготделения № 5 лежат у моста в канале К-20, кладбище японцев и немцев отделялось каналом и дорогой. Переводчик японцев часто разъяснял группе отрицательные отзывы Худайкулова А. о схемах захоронений, говоря, что дорога, либо канал помечены неправильно.

Лагерное отделение № 5 с дислокацией на отд. Октябрьской революции в основном осуществлялись захоронения с декабря 1943 года. Это были итальянские военнопленные. Из семейных летописей Елены Логвиновой–Бланк: «Их (итальянцев) гоняли на поля, слабых, трясущихся. Хотя и молодые все были парни. В обед им привозили какое-нибудь пойло из вареной капусты. Но всегда по куску хлеба. Дети приспособились выменивать хлеб на лягушек. Мы им мешочки с лягушками кидали, пока конвоир не видит. А итальянцы нам бросали хлеб. Они у лягушек лапы поотрывают, в кипяток свой бросят и через минуты две едят». Надо сказать, что голод испытывали все: и военнопленные, и ссыльные, и коренное население.

Во время сопровождения японской миссии помощь в поисках оказывали Сафаров Турабек,94-летний житель села Назарбек (бывший «Сад-огород»); Хамраев Дармон, 88-летний житель отд. Игилик (ранее отд. Сталинское). Кстати, он и рассказал о том, что знал и моего отца, Лазарева Махарбека, который был комендантом этого отделения. Теперь, восстанавливая в памяти факты крайне уважительного, почти благоговейного, отношения людей к моему отцу, я понимаю, как он рисковал, помогая семьям в голодное, лютое время. Греки рассказывали мне, как они еще маленькими детьми, практически лишенные одежды, лежали на русской печи-лежанке с опухшими от голода животами и ногами, а мой отец, приходя, вынимал из-под кителя початки кукурузы и отдавал их им. Ранее я не осознавала даже цену этих поступков, только теперь я понимаю их значение и горжусь отцом.

Спустя годы от старой жительницы этого отделения, я, будучи председателем исполкома Пахтааральского сельского Совета народных депутатов, во время мероприятий по заготовке мяса от индивидуального сектора, услышала: «Твой отец был хорошим, а ты – плохая, заставляешь сдавать мясо по дешевой цене». Вот так нас сводит история….

В 1985-1987 гг. началось облоткование канала. В отд. Сталинском тоже проводились ирригационные работы. Мне на работу поступил звонок от главврача санэпидстанции Мызникова о том, что повреждены старые захоронения. Мы оперативно выехали на место и ужаснулись: кругом, со свежей глиной, были завезены человеческие останки. Тут же пригласили агронома отделения Сталинское Александра Павловича Демина и пытались его отругать за содеянное, тем более, что потревоженные могилы могли быть источником опасных болезней. Однако импульсивный Александр Павлович парировал: «А где я вам возьму другую землю?! Здесь, где не копни, кругом могилы!» И он был прав: захоронения ,особенно вновь прибывших и умерших в пути военнопленных, происходило вдоль железной дороги, практически в любой яме.

Так в земле Пахтаарала на полях под хлопчатником, даже под некоторыми строениями, лежат останки  солдат и офицеров второй мировой войны.

Главной задачей, можно сказать святой миссией этой делегации японцев было точное определение мест захоронения останков военнопленных Квантунской армии  и их перезахоронение. Ими проводится огромная работа не только в Казахстане, но и во всем СНГ. Начиная с выхода Указа от 12.04.1948 года №00374 «О репатриации военнопленных японцев», работниками МВД из лагерей, спец. госпиталей и батальонов МВС было передано органам Управления по делам репатриации при Совете Министров СССР в лагерь №380 в порту Находка 175 тыс. военнопленных японцев, в том числе из лагерей МВД и спец. госпиталей 129 тыс.138 человек и из батальонов МВС 45тыс.862 военнопленных.

Во время обеда, который организовал для делегации аким поселка Атакент Алиев К. и его заместитель Зулпыхаров М., царила атмосфера гостеприимства и доброжелательности, присущая казахстанцам с их широкой натурой. Звучали разные пожелания мира, успехов, добра. Но речь Худайкулова Акабоя покорила всех японцев. Он сказал буквально следующее: «Олipиза болмай, тipi байымайды», затем перевел японскому переводчику: «Если не будет сыт мертвый, живые не будут богатыми. Ваше отношение к погибшим воинам прекрасно, поэтому ваша страна процветает в достатке».

От лиц, сопровождавших японскую делегацию, мы узнали, что в г. Кентау, в парке установили умершим японским военнопленным мемориальную плиту. Мы все тогда задумались: «Почему бы нам не повторить благое дело и не установить мемориальную плиту для всех умерших военнопленных: немцев, японцев, итальянцев, румын?».  

Да, время примирило всех…, – заключила Лазарева Аза Махарбековна.          

Г.У. Орынбаева, к.и.н., СНС отдела этнологии Института истории и этнологии имени Ч.Ч. Валиханова