Мой дед Душамбаев Жолдас был единственным выжившим из 16-ти детей ребёнком. Его младший брат Атабай умер в 27 лет от туберкулёза. Остальные братья и сёстры отца умерли ещё в младенческом возрасте. В документах записано, что дед родился 21 мая 1920 года в селе Таза-Ярмыш Ташаузского района Ташаузской области Туркменской ССР в семье дехкан.
Получилось так, что деда, добровольцем записавшегося на фронт, зачислили стрелком-десантником в десантные части (20 бригада), затем направили на краткосрочные курсы офицеров в г. Саратов, в эвакуированное 2-е Киевское артиллерийское училище. Курсантам преподавали лучшие офицеры, стремящиеся быстрее подготовить себе смену, а самим попасть на фронт.
Как во всей стране, в училище было голодно. Самым удачным был наряд пилить и колоть дрова для кухни. Сердобольный пожилой повар наливал кружку кипятка и отрезал кусок чёрного хлеба помощникам, а старик истопник угощал иногда куском вяленой волжской рыбёшки. Дед рассказывал, что экономил мыло и выдаваемый на месяц кусок менял в соседнем казахском ауле на кусок вяленого верблюжьего горба. Потом на передовой период курсантской жизни покажется раем. А пока в стенах училища постигались премудрости военной науки. Хорошие успехи у деда были по математике, физике и связанным с ними артиллерийским вычислениям, труднее было с русским языком. Но желание поскорее овладеть военной специальностью и помощь однокурсников позволили преодолеть и эту трудность. Однако на лыжах ходить так и не научился.
Пятое июля 1942 года. Наступил торжественный и тревожный день вручения офицерских «кубарей». С одной стороны испытывали радость, связанную с окончанием учёбы, с другой же стороны, шёл 1942 год — один из самых тяжёлых периодов оборонительных сражений: только отогнали фашистов из-под Москвы, Ленинград полностью блокирован, враг ещё силён и готовит наступление на южном направлении, прорываясь к бакинской нефти. Каждый из вчерашних курсантов знал трагическую статистику: молодой офицер на передовой остаётся в живых от силы неделю. И каждый надеялся выжить. Дед рассказывал, какие мысли его тогда посещали: пусть ранение, даже если лишится ног, пусть руки останутся целы, тогда он продолжит учиться сапожному мастерству и сможет прокормить семью.
Старая Русса, Великие Луки — древние российские города. Именно здесь на Северо-Западном фронте зимой и весной 1942-1943 годов шли ожесточенные оборонительные бои. Задача проста и сложна: всеми имеющимися возможностями и средствами сдерживать натиск врага, не дать ему с севера обойти столицу и окончательно разгромить Ленинград. В составе Северо-Западного фронта был 480 миномётный полк 27 Армии, где заместителем Командира батареи служил дедушка.
Зимние месяцы запомнились сильными морозами, вьюгами, беспрестанной бомбёжкой фашистскими самолётами наших позиций, мощными артиллерийскими и миномётными обстрелами расположения советских войск. Было приказано глубоко эшелонировать оборону. Это несколько линий окопов, траншей, перемежающихся огневыми расчетами артиллерийских и миномётных батарей. Всё это пространство ежедневно и еженощно вздыбливалось от взрывов, погибали сотни и тысячи солдат. На вражеские атаки отвечали таким же беспощадным огнём. Постоянный оглушающий грохот орудий, когда команды офицеров солдаты не могли услышать, а лишь почувствовать интуитивно, гибель товарищей, с которыми недавно курили одну «козью ножку», грелись в блиндаже у «буржуйки», хлебали солдатскую кашу из одного котелка — таковы суровые фронтовые будни. Ни один художественный фильм, даже с использованием спецэффектов и компьютерной технологии, не может передать трагизм и драматизм тех дней.
Как офицер дед получал раз в месяц дополнительный паёк, в который входили 100 г. водки или спирта, банка мясных или рыбных консервов, пачка печенья, кулёк слипшихся леденцов или колотого сахара, 2 пачки папирос, кусок мыла, иногда флакон одеколона «Шипр». Выдача доппайков была редкой и становилась настоящим праздником. Оставив себе лишь мыло и одеколон, он отдавал всё остальное ординарцу для бойцов. В то время дед не курил, папиросы ему были не нужны, а солдатам они доставляли удовольствие, напоминая о довоенной мирной жизни, о доме, о семье. Ординарец был расторопным дядькой с Украины, хозяйственным и смекалистым. Дед рассказывал, что он умудрялся печь блины в патронном ящике. Муку добывал, обменивая нехитрый солдатский скарб в ближайших уцелевших деревнях. Когда раздавали офицерский доппаёк, в блиндаже наступал праздник: кашу сдабривали консервами, выпивали по чарочке с напёрсток, пили кипяток с сахаром или леденцами, печеньем. Каждому бойцу доставалось совсем немного, зато поровну. А чаще всего приходилось голодать.
Зимние стужи сменились оттепелью, окопы и траншеи заполнились талой водой по пояс. Днём сапоги расползались, мокрые шинели становились неподъёмными. А ночью всё это схватывалось морозцем. Дед вспоминал, что от постоянного пребывания в ледяной воде ноги разбухали, сушить обувь не было возможности — беспрерывно шли бои. Особенно тяжело было пехотинцам: каждую пядь земли мерили не столько шагами, а сколько ползком. Потери в живой силе были огромные. По некоторым данным за три месяца боёв Северо-Западный Фронт лишился 1,5 миллионов солдат и офицеров. Многие из них так и остались лежать незахороненными в лесах и болотах. Ежедневно командиры подразделений давали сводки «Убытия личного состава», так официальным языком назывались донесения о гибели и ранении солдат. Какой бы жестокой не была война, привыкнуть к этому нельзя. У каждого погибшего бойца остались где-то родные и близкие люди, и представить силу их горя невозможно.
Доходили «похоронки» и до далёкой Туркмении. Прабабушка денно и нощно молилась о здравии сына. Экономила и без того скудную пищу, берегла как зеницу ока последних овец, и все эти военные годы устраивала для односельчан кудаи: резали овцу, готовили мясную похлёбку, из просяной муки пекли баурсаки. Собирала всех осиротевших вдов, стариков, детей, кормила их. Единственное, что просила — помолиться за сына, чтоб вернулся с фронта живым. Едва прослышав, что где-то объявился святой дервиш, немедля собирала в узелок съестное и отвозила ему. Её искренняя вера, огромная материнская любовь, сострадание к ближним, действительно спасли сына от неминуемой гибели.
Первого апреля 1943 года дед получил тяжёлое осколочное ранение в голову. Рано утром началась артподготовка. Дед командовал на батарее. Стоял во весь рост, подняв руку для сигнала «Огонь!». В это время вблизи разорвался немецкий снаряд, осколки его вошли в теменную и лобную части головы. Он ещё запомнил, что схватился руками за голову, кровь залила глаза, и он упал. До того, как потерял сознание почувствовал, кто-то подхватил и потащил в окоп. Позднее узнал, что вынесли его с поля боя ординарец и боец узбек, умело накрепко перевязали голову и на повозке, подвозившей боеприпасы, отправили в медсанбат. Помнил дед тряскую дорогу, говорить не мог, так как был задет речевой нерв. Затем снова потерял сознание. Потом ему рассказали, что осматривавший его доктор решил подождать с операцией, слишком уж безнадёжным было положение. Оперировали его только через 8 дней в том же самом медсанбате, при керосиновой лампе произвели трепанацию черепа. В эвакогоспиталь в г. Ярославль отправили только в конце июня 1943 года. Перед отправкой оперировавший его пожилой хирург сказал, что дед чудом выжил, удачным был и тот факт, что в момент ранения дед стоял и твёрдая оболочка мозга оказалась неповреждённой. И ещё он напутствовал: «Хочешь жить, значит, не пьёшь и не куришь». Этим словам дед следовал всегда.
После длительного лечения был уволен в запас, вернулся в родной город, получил юридическое образование, работал в органах прокуратуры. Переехав в 1968 году в г. Шымкент, где долгое время работал Председателем ДОСААФ (Добровольное Общество Содействия Армии, Авиации и Флоту), неоднократно избирался депутатом Совета Трудящихся Депутатов.
В семье бережно храним маленькую записную книжку деда с курсантских времён, где аккуратным убористым почерком велись записи по артиллерии, а также вписаны адреса родственников однокурсников, кому можно было сообщить на случай их гибели.
Душамбаев Даулет,
Менеджер по маркетингу и продажам ТОО «Caravan Beverage Group»,
г. Шымкент, Южно-Казахстанская область
Становитесь участниками нашего фотопроекта «История одной фотографии», и мы опубликуем и вашу историю.
