М.К. Козыбаев большое значение в понимании истории древнетюркских народов, казахского народа придавал изучению древней истории Казахстана. Говоря, что «смена на исторической арене одних племенных объединений другими вовсе не означает полное исчезновение первых – древние племена сохранились во вновь возникших этнических и политических структурах часто под другими названиями и формировали новые народы…» (1; с. 52-53), он отмечал единство и преемственность в истории и культуры евразийских степей. Для него, так же, характерно стремление рассматривать историю Казахстана на фоне общеисторических процессов на всем Евразийском пространстве. Немалую роль в изучении истории нашей страны М.К. Козыбаев отводил и археологии. «Огромное значение, - писал он, - для решения ряда проблем этногенеза казахского народа и периодизации древнейшей истории имели археологические исследования».
Благодаря археологическим исследованиям СКАЭ под руководством В.Ф. Зайберта была открыта ботайская культура степных коневодов, во многом положившая начало степной цивилизации. Актуальным является вопрос происхождения ботайской культуры. В статье мы затронем проблему происхождения морфологических признаков ботайской керамики.
Ботайская керамика отличается следующими признаками: 1) округлость дна; 2) прямостенная и профилированная форма тулова; 3) прямой и отогнутый венчик; 4) открытые и закрытые сосуды; 5) следы гребенчатого штампа на внутренней поверхности сосудов вследствие выравнивания стенок; 6) преимущественное использование в формовочной массе дресвы и другие.
Круглодонная керамика характерна для памятников атбасарской культуры, хотя она очень малочисленна и фрагментарна. Возможно, слабо профилированные и прямостенные сосуды с округлым дном имеют автохтонное происхождение. Косвенным подтверждением этому являются формы сосудов из Железинского неолитического могильника Павлодарской области (7; с. 7, р. 1). Все три сосуда круглодонные, а два из них имеют близкие к ботайским сосудам пропорции. Третий сосуд отличается нехарактерной для ботайской культуры приземистостью.
Круглодонность характерна и для неолита Западной Сибири. Здесь округлодонность присутствует на керамики второго хронологического пласта неолита с отступающе-ямочной и гребенчато-ямочной орнаментацией (8; с. 41; рис. 2). Круглодонный сосуд вертикальных пропорций обнаружен на поселении «VIII пункт» на Андреевском озере в сосновоостровском комплексе II. Для этого комплекса характерна орнаментация гребенчатым штампом, присутствие в тесте песка и шамота, прямые венчики с плоским, округлым или волнистым срезом, который часто бывает приострен за счет скоса с внутренней стороны (9; с. 125, рис. 5, 13). Помимо гребенчатой орнаментации на сосуде нанесен ряд ямок под венчиком.
Круглодонность характерна и для керамики западных регионов начиная со среднего энеолита до ранней бронзы включительно (10; с. 124, табл. 39, 6-11, 27, 32, 33). Так круглодонная посуда характерна для керамических комплексов Нижнего Поволжья: Латошинка; Алтата; Царица I; Кошалак; Шонай; Исекей (10; с. 114; табл. 29). Здесь, так же как и в ботайской керамике, наибольший диаметр сосудов приходится на середину высоты тулова. Круглодонность характерна и для керамики Хвалынского могильника (10; с. 104; табл. 19, 2, 3). Обнаружена круглодонная керамика и в первых подкурганных погребениях Поволжья – Бережновка, к. п, п. 22 и Политотдельское, к. 12, п. 15 (10; с. 115, табл. 30, 1, 3). Однако, оформление верха посуды соответствует местным традициям еще с эпохи неолита – устье сосудов стянуто за счет чего образуется резкая профилировка тулова. Это отличает нижневолжскую керамику от ботайской, но в то же время форма дна и нижней части тулова показывает, что в степном регионе существовала керамическая традиция формирования тулова сосудов, отличная от более северных регионов, где (и в Приуралье и в Зауралье) оно имело коническую колоколовидную форму.
Профилированные круглодонные сосуда с отогнутым наружу венчиком свои аналогии в неолитической посуде находят только среди керамики балахнинской культуры, которая оказывает воздействие на восточные и южные территории в позднем неолите (11; с. 102; с. 97, рис. 25, 3-6; с. 103, рис. 27; с. 111; с. 97, рис. 25, 7-9). Возможно, что появление профилированных сосудов с отогнутым наружу венчиком в энеолите Зауралья связано именно с этим процессом, так как для данного региона, как и для Приуралья на всем протяжении неолита были характерны только сосуды закрытых форм с острым дном и прямым венчиком, имевшим наплыв с внутренней стороны. В энеолите закрытость форм не исчезает, но появляется отгиб венчика наружу, прекращается традиция формовки утолщения с внутренней стороны венчика. Интересно, что подобная эволюция идет параллельно с увеличением роли гребенчатого штампа в орнаментации зауральской керамики.
Для ботайской керамики характерны сосуды вертикальных пропорций. Для атбасарской керамики соотношение вертикальных и горизонтальных размеров сосудов провести затруднительно ввиду фрагментарности материала (12; с. 117, 115). У сосудов волго-камской культуры и Зауралья вертикальные и горизонтальные размеры либо совпадают, либо горизонтальные преобладают над вертикальными (13, с. 48. рис. 1, с. 56, рис. 4; 11, с. 69, рис. 19, 15, с. 77, рис. 20, 1-4). Вертикальные пропорции характерны для кельтеминарской керамики. Однако, помимо сосудов вертикально-вытянутых пропорций в керамическом комплексе кельтеминарской культуры присутствую еще и посуда не имеющая аналогий в ботайской культуре: реберчатые сосуды, чаши, ладьевидные сосуды. Посуда преимущественно закрытых форм. Отличаются и примеси. Кельтеминарцы использовали, в основном, песок и шамот. Отличен стиль орнаментации керамики – прочерченный и накольчатый (14; с. 66, 70, 81, 88, 92). Таким образом, кельтеминарская керамика очень своеобразна и в целом не могла быть основой в формировании ботайской керамики, хотя вертикальность ее пропорций еще на ранних стадиях неолита могла распространиться на соседние территории в процессе миграции кельтеминарского населения. Это предположение тем более вероятно, что наблюдается увеличение вертикального показателя сосудов энеолитической керамики в области Тургайской ложбины от меньшего на северных памятниках (Бестамак, Ливановка, Евгеньевка II) к большему – на южных (Кожай I, Кумкешу I) (15; с. 79, рис. 20: с. 81, рис. 21, с. 83, рис. 22)
Вертикальные пропорции керамики характерны для, уже упоминавшихся нами, энеолитических памятников Поволжья и Северного Прикаспия.
В этом отношении привлекает к себе внимание неолитическая керамика Волго-Окского междуречья. Для нее уже с самого начала характерны вертикальные пропорции, прямое горло с плоским или слегка скошенным наружу (скошено-приостренным) венчиком, который имеет легкий отгиб наружу (ст. Малоокуловска) (16; 11, с. 95, с. 97, рис. 25, 1,2). К тому же для нее характерна примесь в глиняном тесте дресвы в качестве единственного отощителя. Важным является и широкое распространение в орнаментации керамики балахнинской культуры веревочного штампа, который является отличительной особенностью в орнаментации ботайской керамики.
Важным технологическим признаком керамики является состав глиняного теста. Ботайская керамика отличается преимущественным употреблением при ее изготовлении дресвы в качестве отощителя. В атбасарской керамике в качестве отощителя применялись различные виды примесей: песок, дресва, растительность, что свидетельствует о неоднородности населения памятников культуры. Для зауральской керамики характерны примеси талька и песка в глиняном тесте ( 17, с. 11, 127; 6). В волго-камской культуре примесями служили песок и шамот (11, с. 62-63). Для ранне- и среднеэнеолитического населения Самарского Поволжья и Северного Прикаспия характерным было подмешивание к глине дробленой раковины, травы и шамота (18, с. 218, 222, 228), для кельтеминарской культуры – растительная примесь, реже шамот и песок (14 , с. 66, 93, 105). И только в керамике балахнинской культуры Волго-Окского междуречья мы встречаем такую же роль дресвы в качестве отощителя, как и в ботайской культуре (19, с. 57). Причем дресвяная примесь в Волго-Окском междуречье использовалась с начала неолита и до IX-X веков нашей эры.
Таким образом, поиск прототипов форм ботайской керамики показывает, что однозначно ответить на вопрос об истоках ее формирования очень сложно. Круглодонная форма была характерна для неолитических памятников Казахстана (Железинский могильник и, предположительно, атбасарская керамика). Традиция круглодонности керамики характерна для ранне- и средненеолитической керамики западных степных и лесостепных территорий (Поволжье и Северный Прикаспий), для керамики Лесного Зауралья на сосновоостровском этапе и для волго-камского неолита.
Вертикальный характер пропорций ботайских сосудов характерен для части кельтеминарской посуды, Ранне- и среднеэнеолитической посуды Самарского Поволжья и Северного Прикаспия, для неолитической посуды балахнинской культуры и территорий западнее ее.
Профилированные ботайские сосуды с отогнутым наружу венчиком аналогии находят себе также в керамике балахнинской культуры и в поздненеолитической посуде Волго-Камья, сформированной под ее же влиянием.
Состав формовочной массы так же аналогичен, прежде всего, рецептам балахнинской керамики. Хотя в качестве одного из отощителей дресва использовалась атбасарским населением.
Выявленные аналогии ставят нас перед нелегким выбором более реального источника формообразования ботайской керамики. С одной стороны, есть свидетельства о существовании ряда морфологических признаков ботайской керамики в местной неолитической керамике – круглодонность, вертикальность пропорций сосудов, дресвяная примесь. Однако наличие этих признаков носит более вероятностный характер ввиду ограниченности возможностей источника. С другой стороны, ряд аналогий присутствует в неолите на смежных с Северным Казахстаном территориях. По всей видимости, искать один какой-то центр или источник формирования морфологических признаков ботайской керамики было бы неправильно. В эпохи неолита и энеолита территория Северного Казахстана могла подвергаться многим миграционным и этническим процессам, о которых мы пока имеем самое отдаленное представление. Скорее всего, форма ботайской керамики сложилась в результате контактов местного населения с соседними племенами, в ходе которых происходило восприятие тех или иные керамические традиции, либо распространение собственных.
Вместе с тем мы не можем обратить внимание на те достаточно серьезные черты, которые сближают ботайскую керамику с керамическими традициями Волго-Окского бассейна эпохи неолита. В.Н. Логвин, С.С. Калиева, В.С. Мосин (15, с. 136-139; 20) считают, что приоритет в появлении на позднеэнеолитических памятниках Северного Казахстана принадлежит керамике с веревочной техникой орнаментации. В связи с чем В.С. Мосин придает ключевое значение проблеме происхождения веревочной техники орнаментации ботайской керамики в выяснении процессов формирования энеолитических культур региона.
Именно керамика балахнинской культуры имеет такие признаки, как веревочная техника орнаментации, примесь дресвы, круглодонность, отогнутый наружу венчик, заглаживание внутренней поверхности зубчатым штампом, которые характерны для части ботайской посуды. Однако, несмотря на то, что прослеживается продвижение балахнинских племен на юг и восток (11; с. 113), пока не открыто памятников, которые могли бы заполнить пространственную лакуну между Северным Казахстаном и Средним Поволжьем. С другой стороны, в своей основе, несмотря на распространенность веревочной орнаментации, балахнинская керамика является ямочно-гребенчатой, что создает определенные трудности в объяснении процесса ее трансформации в веревочно-ямочную.
Литература:
1. Козыбаев М.К. Степная цивилизация и ее уроки. В кн.: Козыбаев М.К. Казахстан на рубеже веков: размышления и поиски. В 2 кн. Книга 1. – Алматы: Гылым, 2000, с. 47-57.
2. Козыбаев М.К. Л.Н. Гумилев и проблема степной цивилизации. В Кн.: Козыбаев М.К. Казахстан на рубеже веков: размышления и поиски. В 2 кн. Книга 1. – Алматы: Гылым, 2000, с. 367-374
3. Козыбаев М.К. Зная прошлое, видишь и перспективу развития страны. В кн.: Козыбаев М.К. Казахстан на рубеже веков: размышления и поиски. В 2 кн. Книга 1. – Алматы: Гылым, 2000, с. 11-17.
4. Зайберт В.Ф. Энеолит Урало-Иртышского междуречья. – Петропавловск. 1993.
5. Мартынюк О.И. Керамика поселения Ботай // Энеолит и бронзовый век Урало-Иртышского междуречья – Челябинск, 1985, с. 59-72.
6. Мосин В.С. Энеолитическая керамика Северного Казахстана и Южного Зауралья. Автореф. дисс. канд. наук. – С.-Пб., 1993.
7. Мерц В.К. Некоторые итоги и перспективы изучения археологических памятников Павлодарского Прииртышья // Изучение памятников археологии Павлодарского Прииртышья. - Павлодар, 2002, с. 5-20.
8. Зах В.А. Отступающее-гребенчато-ямочная орнаментальная традиция в неолите Западной Сибири // Проблемы изучения неолита Западной Сибири – Тюмень: Издательство ИПОС СО РАН. 2001 с. 37-45.
9. Усачева И.В. Стратиграфические позиции неолитических типов керамики поселения «VIII пункт» на Андреевском озере и некоторые общие вопросы неолита Зауралья //, Проблемы изучения неолита Западной Сибири – Тюмень: Издательство ИПОС СО РАН. 2001 с. 11-133.
10. Васильев И.Б. Энеолит Поволжья. Степь и лесостепь. – Куйбышев, 1981.
11. Халиков А. Х. Древняя история Среднего Поволжья. – М.: Изд-во «Наука». 1969.
12. Зайберт В.Ф. Атбасарская культура – Екатеринбург, 1992.
13. Ковалева В.Т., Чаиркина Н.М. Этнокультурные и этногенетические процессы в Среднем Зауралье в конце каменного-начале бронзового века: итоги и проблемы исследования // Вопросы археологии Урала. Сборник научных трудов. – Екатеринбург, 1991.
14. Виноградов А.В. Древние охотники и рыболовы Среднеазиатского Междуречья. – М.: Издательство «Наука», 1981.
15. Калиева С.С., Логвин В.Н. Скотоводы Тургая в третьем тысячелетии до нашей эры. – Кустанай, 1997.
16. Воеводский М.В., Збруева А.В. Малоокуловская неолитическая стоянка. КСИИМК, вып. XXXI, 1950.
17. Старков В.Ф. Мезолит и неолит Лесного Зауралья. – М.: Издательство «Наука», 1980.
18. Васильев И.Б., Овчинникова Н.В. Энеолит // История Самарского Поволжья с древнейших времен до наших дней. Каменный век. – Издательство Самарского научного центра Российской Академии наук; 2000.
19. Цветкова И.К. Стоянки балахнинской культуры в области нижнего течения Оки // Труды Горьковской археологической экспедиции (Археологические памятники Верхнего и Среднего Поволжья). МИА № 110. – М.-Л.: Издательство АН СССР, 1963.
20. Серия «Этногенез уральских народов». Древняя история Южного Зауралья. Том I. Каменный век. Эпоха бронзы. – Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2000.
Захаров С.В.
(СКГУ им. М. Козыбаева)
