Чума рогатого скота, постоянно существовавшая на просторах Великой Степи, ежегодно уносила громадное число скота, исчисляемо иногда в сотни тысяч голов, чем безусловно тормозило развитие скотоводческого хозяйство. Все меры предупреждения чумы рогатого скота, которые были установлены ранее, приносили мало пользы. 3 июня 1879 года вышло повеление применить меру закалывания больного и подозрительного скота для скорейшего прекращения чумной эпизоотии в степи. Этот закон принимали и распространяли постепенно.
В 1891 же году министерством внутренних дел империи было разрешено применить эту меру в Акмолинской области, для чего были составлены и утверждены особые правила о порядке и условиях применения меры закалывания. С 1894 года закалывание скота было произведено во многих пунктах области и принесло немало существенной пользы.
Однако возможность заноса чумной заразы из соседних с Акмолинской областью уездов южных областей, где существовал упадок скота, заставлял администрацию и население быть на страже. Хотя казахи Акмолинской области были знакомы с упомянутой выше мерой еще в 1894 году, тем не менее, портал Qazaqstan Tarihy считает своим долгом напомнить здесь главные извлечения из правил. Вот суть правил.
Скотовладелец (или лицо его заменяющее), при появлении у него на рогатом скоте болезни, был обязан без малейшего промедления сообщить аульному старшине или волостному управителю. Последние же через особых почтарей, но не почтой, доносили об этом ветеринару и уездному начальнику. До приезда врача хозяин (или лицо его заменяющее) обязан был отделить здоровый скот от больного, держать тот и другой отдельно, не смешивая ни в коем случае со скотом других казахов и не выпускать на общий выгон. К тому же нельзя было допускать к этому скоту никаких других домашних животных, нельзя было закалывать его на мясо, нельзя было продавать не только больной, но и здоровый скота. С погибших по болезни животных нельзя было снимать кожу и сбивать рога, а их трупы зарывали в землю. Аульные старшины и управители должны были находиться на месте эпизоотий, следить за выполнением вышеизложенного и не разрешать прочим казахам, до приезда ветеринара, откочевывать со своим скотом.
Ветеринарный врач, который по получении извещения о появившейся болезни, должен был немедленно прибыть с чиновником полиции. Как только он признавал болезнь за чуму, он составлял чумную комиссию, в состав которой входили кроме него полицейский чиновник, сельские власти и два представителя из местных казахов.
Все животные, признанные по осмотру ветеринара больными, должны были быть немедленно убиты. Остальной рогатый скот, бывший вместе с больным скотом и называемый подозрительным, также подлежал закалыванию. Однако если его количество было велико, комиссия оставляла его под наблюдением, разбивая на мелкие партии и по мере заболевания убивало больных животных или, судя по ходу эпизоотий, даже целую партию. Зараженные помещения и предметы, если они не составляли значительной ценности, должны были быть сожжены, в противном случае - дезинфицированы. За убитых животных, а также за уничтоженные вещи, тотчас выдавалось денежное вознаграждение по оценке чумной комиссии. Оценка убитых животных производилось сообразно действительной стоимости (хотя неизвестно насколько справедливой была цена), но не свыше 25 рублей за голову. О закалывании животных и выдаче денег составлялся комиссией акт, а владелец в получении денег выдавал расписку.
Но вознаграждение за убитый скот не выдавали, если владелец скрывал болезнь или заявил о ней несвоевременно. Кроме того, за укрывательство он подлежал ответственности по ст. 112 уст. о наказ., налагаемых мирскими судьями, которая наказывала штрафом до 300 рублей или арестом до 3 месяцев. К этому для большего удобства и во избежание недоразумений рекомендовалось казахам при заявлении о болезни брать в том от старшин и управителей удостоверения. Кроме меры закалывания в неблагополучном пункте устраивались и общие меры, как запрет на перегон скота (крупного рогатого скота, овец и коз) в другие места, вывоз животных продуктов, а равно таких предметов (сено, солома, тряпье и проч.) посредством которых легко может быть занесена зараза. Кроме того, прекращался провоз или перегон скота через неблагополучное место и проч. При нахождении казахов на кочевках, все ближайшие к неблагополучию кочевья после осмотра и переписи скота удалялись на более значительное расстояние в безопасные места с отдельным выгоном и водопоем, а за ними устанавливается строгий надзор. Все карантинные меры отменялись по истечении трех недель со времени последнего случая заболевания скота.
