Как известно, поводом для принятия Указа Президента Республики Казахстан К.К. Токаева «О создании Государственной комиссии о полной реабилитации жертв политических репрессии» послужили обращения руководителя Республиканского общественного фонда «КаҺармандар» Сабыра Ахметжановича Касымова. По итогам года член Госкомиссии, руководитель Проектного офиса и руководитель Подкомиссии по методологии С.А. Касымов дал расширенное интервью порталу Qazaqstan Tarihy, в котором внес ясность в ряд важных вопросов по целям и задачам, поставленными Президентом перед членами Госкомиссии.
- Здравствуйте, Сабыр Ахметжанович! Как получилось, что глава государства принял решение о создании Госкомиссии?
- Президент К.К. Токаев с первых своих выступлений, особенно в период своей предвыборной компании и иннаугурационной речи, объявил о проведении либеральных реформ, о реализации принципа «слышащего государства», и восстановлении исторической справедливости. Поэтому нами, от имени Республиканского общественного фонда «КаҺармандар» в числе других вопросов, которые ставились в обращениях, было и предложение о создании Государственной комиссии по полной реабилитации жертв политических репрессий в Казахстане. Глава государства К.К. Токаев и Государственный Секретарь К.Е. Кушербаев дали указание Министерству образования и науки проверить обоснованность наших обращений. Приказом Председателя комитета науки МОН РК от 25 февраля 2020 года была создана рабочая (экспертная) группа по проверке наших доводов в составе 25 ученых историков, политологов и юристов. Эта группа ученых, в основном, подтвердила наши доводы, добавила свои предложения и приняла концепцию «О полной реабилитации жертв политических репрессий», двадцать три ученых подписали эту концепцию, а двое: руководитель группы – заместитель Председателя комитета науки А.Б. Жаркенов и член данной группы К.С. Алдажуманов отказались от подписи. Руководство комитета науки самовольно изменило слово «концепция» на «заключения» и направило его в Администрацию Президента страны.
Отдел внутренней политики Администрации Президента (занимался зав. сектором Г. Абзалбек) подготовил записку и за подписью тогдашнего заведующего Отделом Г.С. Ныгметова направил ее Главе Государства. Президент К.К. Токаев поддержал создание Государственной комиссии, на этой записке он наложил резолюцию «Келісемін».
После этого была непростая процедура согласования проекта Указа Президента со всеми «заинтересованными» ведомствами, подготовка Положения о Госкомиссии, подбор его состава и другие бюрократические вопросы. Этими вопросами занимались совместно с отделом внутренней политики Администрации Президента. В Администрации Президента создали рабочую группу по оказанию содействия Госкомиссии во главе с заместителем заведующего Отделом внутренней политики В.В. Порубаймех. Для выполнение черновой работы членам этой группы включили и меня.
Ряд руководителей министерств и ведомств не поддерживали создание Госкомиссии. Они, в основном скрытно, саботировали или тормозили положительное решение отдельных вопросов. Но общими усилиями, в том числе и с помощью прогрессивных депутатов, удалось преодолеть их сопротивление. Некоторые чиновники были против слова «полной» реабилитации, поскольку они считали, что всех репрессированных нельзя реабилитировать. Приходилось устно и письменно доказывать очевидное. Так, если коротко, оказалось, что Госкомиссия была создана. Более подробно, возможно, расскажу позже, сейчас нет времени.
- Работа по восстановлению исторической справедливости в отношении незаконно осужденных началась еще в годы перестройки. Как проходил этот процесс?
- Работа по реабилитации жертв политических репрессий началась после смерти главного идеолога и организатора этих репрессии И.В. Сталина, в годы так называемой «хрущевской оттепели». После прихода Л.И. Брежнева к власти, процесс реабилитации закрылся.
Процесс реабилитации возобновился уже в годы перестройки. Я его называю «горбачевско-яковлевским» этапом реабилитации жертв политических репрессий. И первый, и второй этапы реабилитации проводились при Советском Союзе, при политическом руководстве в стране Коммунистической партии. Поэтому, естественно, они не могли раскрыть все преступления этой партии против своего народа. Реабилитационные подходы были половинчаты, проводились «сверху»: кого считали нужным реабилитировать – тех и реабилитировали.
Здесь хочу сказать о роли выдающегося сына русского народа, настоящего патриота и демократа Секретаря ЦК КПСС Александра Николаевича Яковлева. Это по его инициативе, преодолевая всевозможное сопротивление, начался процесс реабилитации жертв массовых политических репрессий по всему Советскому Союзу. И после распада советской империи он возглавил специальную комиссию в Российской Федерации. По его инициативе Президент Б.Н. Ельцин еще 1990-х годах реабилитировал многие категории жертв репрессий в России. Например, Указами Президента Ельцина были реабилитированы, ставшие жертвами политических репрессии россияне - представители духовенства, военнопленные и ряд других категории жертв сталинских репрессий. Мы же только сейчас комплексно приступаем к этой работе.
Александр Николаевич Яковлев искренне хотел сделать Россию демократическим и прогрессивным государством, он был одним из немногих, кто выступил против предложения КГБ СССР подвергнуть репрессиям интеллигенцию и политическую элиту Казахстана после «Желтоксана-86».
- С обретением независимости в Казахстане продолжили работу по реабилитации репрессированных в тоталитарный период. Была проведена большая работа многих государственных структур, создана необходимая правовая база, принят Закон РК от 14 апреля 1993 года «О реабилитации жертв массовых политических репрессий». Насколько мне известно, Вы как раз возглавляли государственную комиссию. Почему этот процесс не был завершен до конца?
- Да, после обретения независимости в Казахстане, в рамках реализации закона от 14 апреля 1993 года «О реабилитации жертв массовых политических репрессий», органами прокуратуры, КНБ, МВД и судами была проведена достаточно большая работа по реабилитации жертв политических репрессий. Были отменены приговоры или пересмотрены уголовные дела на огульно осужденных по надуманным и сфальсифицированным обвинениям. То есть, были юридически реабилитированы те, на кого оформлялись процессуальные документы. Но закон был принят в начале второго года нашей независимости Верховным Советом, в большинстве своем, состоящим из бывших коммунистов. Он был, в основном, переписан с аналогичного российского закона. В него не попали самые большие категории жертв политических репрессий, которые имели место в Казахстане.
Большой террор 1937-1938 годов – репрессии в отношении интеллигенции и известных людей, о которых любят писать исследователи и журналисты, проводился по всему Советскому Союзу, здесь одинаково страдали все союзные республики, все народы бывшей советской тоталитарной империи. Казахстан и казахстанцы здесь не исключение.
Для Казахстана, для казахского народа самой большой трагедией с самым большим террором явились политические кампании 1928-1932 гг., сопровождавшиеся массовыми политическими репрессиями казахстанцев в наших аулах и селах, приведшие к гибели половины казахского народа. Многие до сих пор считают, что половина казахов тогда погибло только от голода. Большое количество казахстанцев были убиты и погибли при насильственной реализации большевистско-сталинской властью различных авантюрных и антинародных кампаний (экспериментов), сопровождаемые расстрелами без суда и следствия в ходе подавление народных восстаний, изгнания из Казахстана и мест проживания и других карательных акций. Мы впервые пытаемся установить их число.
Специально принятая, одобренная Сталиным, затем, последовательно и жестко реализованная Ф.И. Голощекиным и его командой программа «Малый октябрь в Казахстане» явилась политической и идеологической основой для беспрецедентно жестоких и бесчеловечных репрессий в отношении казахстанцев, членов их семьей, стариков и малолетних детей. Однако, перед принятием названного выше закона, эта трагедия казахского аула и села не изучалась и не принималась во внимание, не учитывались другие особенности и специфика, имевших мест в нашей Республике.
Если мы на этот раз доведем до конца, всесторонне и объективно исследуем с какой целью, какими методами проводились эти антинародные акции, установим, каким социальным последствиям и людским жертвам они приводили, то наглядно покажем и докажем всем и в Казахстане, и другим странам объективные причины, приведшие к «алапат касірет», к гибели половины казахского народа по вине большевистско-сталинской власти. Тогда можем уверенно и доказательно ставить вопрос о международной оценке этой трагедии нашего народа. Поэтому Госкомиссия, созданная Указом Президента К.К. Токаева, приняла решение, что 5 из 10 рабочих групп изучает, в основном, политические репрессии в отношении крестьянства.
В Казахстане была не одна, а две комиссии по реабилитации жертв политических репрессий. Первая комиссия, созданная Постановлением Президиума Верховного Совета Казахской ССР от 14 ноября 1991 года по изучению и оценке трех постановлений КазЦИК и СНК КАССР о конфискации байских хозяйств, об уголовной ответственности за противодействие конфискации и выселению крупнейшего и полуфеодального байства, по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства и борьбе с кулачеством и байством. Я был секретарем и членом этой комиссии.
Данная комиссия во главе с народным депутатом, академиком М.К. Козыбаевым пришла к серьезным выводам, дала объективную оценку постановлениям Казкрайкома, КазЦИК и СНК КАССР, признала их антинародными и приведшими к массовым политическим репрессиям. Но, рассмотрение данного вопроса не было вынесено на заседание и обсуждение Верховного Совета, а ограничились лишь принятием Постановления его Президиума. Выводы и решения комиссии не нашли полноценной реализации. Архивы по политическим репрессиям закрылись, они были доступны только избранным.
Я, как член комиссии, вносил предложения о признании этих актов недействительными с момента их принятия, тогда все действия органов власти и правоприменительная практика признавались незаконными, а жертвы от их реализации считались бы уже тогда реабилитированными. Мои предложения и предложения других специалистов в этом направлении Президиум отклонил, мотивируя тем, что реабилитация жертв репрессий будет включена в готовящийся закон по вопросам репрессий. Однако, этого тоже не было сделано.
Вторая комиссия по моей инициативе, как депутата была создана постановлением Сената Парламента Республики Казахстан 8 декабря 1997 года, накануне передислокации Парламента в новую столицу – Акмолу. Да, здесь меня, как инициатора проблемы, избрали Председателем комиссии. Мы развернули плановую работу. Основываясь на международных актах и стандартах по проблемам ликвидации последствия колониализма, восстановление прав пострадавшего населения ставили задачу проанализировать и дать политико-правовую оценку основным акциям и актам, носящим явно репрессивный характер в отношении Казахстана и казахов, принятым царизмом и тоталитарно-коммунистическим режимом, выявляли различные категории жертв и виды репрессий, устанавливали особенности репрессий на территории Казахстана. Но, в связи с тем, что я не попал в следующий состав депутатов Парламента, комиссия прекратила работу. В последующих депутатских составах другого альтруиста, который бы, совмещая основную работу со сложной работой Комиссии, за счет отпусков, не жалея своего времени и здоровья, взял на себя этот груз, не оказалось.
- Многие документы ведомственных архивов 1920-1950-х годов все еще сохраняют гриф секретности и доступ к ним закрыт для большинства исследователей. Чем мотивирован отказ в изучении документов этого периода?
- Да, это была и есть одна из проблем, препятствующих эффективной работе ученых и экспертов Госкомиссии. Но, в ходе нашей работы с руководством Генеральной Прокуратуры, КНБ, МВД, мы находим пути решения этих вопросов. Вышеперечисленные органы начали процесс рассекречивания секретных фондов и материалов по политическим репрессиям, хранящихся в их архивах.
Следует сказать, что после объявления Казахстаном государственной независимости официально материалы по политическим репрессиям не были отнесены к государственным тайнам и секретам, поскольку наша страна не является правопреемником Советского Союза, и не может нести ответственность за преступления сталинского режима против простого народа. Более того, в статье 17 Закона РК «О государственных секретах» прямо указано, что материалы по «массовым репрессиям по политическим, социальным и другим мотивам, в том числе находящиеся в архивах» не подлежат засекречиванию. К тому же, с момента их засекречивания прошло 80-100 лет, никаких государственных тайн и опасности в них нет.
Но, к сожалению, они до сих пор хранятся как секретные, по ним предусмотрен особый режим изучения, даже для членов Госкомиссии и рабочих групп, у которых имеются официальные допуски к «секретным» и «совершенно секретным» документам (форма номер два). Ученые жалуются, и говорят, что от этого страдает качество их анализа и выводов, поскольку, сделанные ими выписки и записи у них в архивах забирают. Успокаивает то, что руководство КНБ и Генеральной Прокуратуры страны дали указания постоянно действующим при них комиссиям (ПДК) ускорить работу по рассекречиванию.
На мой взгляд, сложилась парадоксальная ситуация: незасекреченные в Казахстане акты и документы необходимо рассекречивать. Да, еще один парадокс: рассекреченные в 1990-2000 годах межведомственными комиссиями документы по политическим репрессиям до сих пор хранятся, как секретные, поскольку протокол об их рассекречивании отдельно засекречен. Как можно объяснить эту ситуацию?
Отказ в обеспечения доступности для исследователей к этим документам мотивируют тем что, они могут вызвать общественное напряжение и конфликты в обществе, якобы, наше общество не готово правильно воспринимать беззаконие сталинизма, перессорятся потомки репрессированных, которые под пытками карателей органов ОГПУ, НКВД давали обличающие показания против друг друга и т.д. Это надуманные причины, они легко опровергаются.
- Как Вы считаете, лица, подвергнутые Советской властью преследованиям и репрессиям, погибшие за свободу и независимость своей Родины, достойны статуса национальных героев. В других странах, например, в Азербайджане, есть понятие «шахид» - это категория людей, погибших за свободу и независимость своей страны и народа. Их чтут как национальных героев, они удостоены особой памяти и уважения.
- Одним из недостатков закона от 14 апреля 1993 года заключается также в том, что там нет ни одного слова о борцах за свободу, независимость и территориальную целостность Казахстана.
Есть мировая практика, неписанный закон: вновь образованное государство, после обретения независимости, в первую очередь отдает должное именно тем, кто боролся, погиб, пострадал, защищая интересы своего народа, их подвиги признают государственной ценностью. В Казахстане не принято ни одного специального акта по этому вопросу.
Для восполнения этого пробела, мы создали общественный фонд «Каһармандар», задачей которого является именно то, что вы говорите. В фонде мы разработали специальную концепцию для их полной политической реабилитации и увековечиванию их героизма и подвигов во имя нашего Отечества. Это настоящие Кахарманы!
Следует отметить, что за свободу, независимость и территориальную целостность Казахстана боролись не только казахи. Не тысячи, а даже десятки тысяч представителей русского, украинского, еврейского, узбекского, кыргызского, татарского и других народов, даже граждане других государств кто с оружием в руках, кто на идеологическом фронте, отстаивали интересы Казахстана и казахского народа. Мы должны признать и их подвиги, и интернационализм национальным достоянием нашей страны, увековечить их в памяти многонационального нашего народа.
Поэтому, вы правильно ставите вопрос – они достойны статуса национальных героев независимого Казахстана. Надо учится у России, как они чтут своих защитников отечества, как они ценят погибших и живых борцов за интересы России.
Продолжение читайте в статье: Увековечить в памяти народа. 2 часть
