выступил с лекцией на тему «Центральноазиатская дипломатия Японии в глобальной политике: историческая перспектива и взгляд в будущее»

Казахстан с Японией связывает много общего еще с древнейших времен. Есть предположение, что японский город Нара был восточным конечным пунктом Шелкового пути. В сокровищнице Шосоин хранятся раритеты из Средней и Западной Азии (Согдиана, Бактрия, Персия) и предметы, произведенные в Китае и Японии по мотивам среднеазиатской культуры.

Пересечение японской и казахской культуры можно найти в языковом срезе. Происхождение японского языка до конца не выяснено, но предполагается, что он сложился в результате смешивания разных языков, прежде всего языков Северо-Восточной Азии (непосредственно – тунгусских, шире – т.н. алтайских) и австронезийских языков юго-восточной Азии и островов Тихого Океана.

Кроме того, порядок слов в японском и тюркском языках почти одинаков.

Jishin-ga okita toki, kareno ani-wa ie-de hon-o yonde ita. (яп.)

Жер сілкінісі болған кезде оның ағасы үйде кітап оқып отырды. (қаз.)

Но в лексике этих языков мало общего. Все же лингвисты не считают японский язык членом «алтайской семьи языков».

В XIX веке контакты Японии с Центральной Азией начались после падения Сегуната Токугава в 1868 году. Правительство Мэйдзи занялось строительством мощного, модернизованного государства. Японцы периода Мэйдзи проявили большой интерес к политической ситуации разных стран и регионов мира.

Дипломат Токудзиро Ниси путешествовал по Центральной Азии в 1880 году, а полковник Ясумаса Фукусима – в 1896 году.

Абдурашид Ибрагимов, сибирский татарин и потомок бухарцев, посетил Японию в 1909 году. Бухарский джадид (реформист) Абдурауф Фитрат упомянул японскую школу в своей книге (1911), ссылаясь на путевые заметки Ибрагимова.

Казахи Габдолгазиз Мусагалиев и Алиби Жангельдин тоже посетили Японию на короткое время, но подробности их пребывания не известны.

Русско-японская война и ее последствия вызывали отклик со стороны интеллигенции Центральной Азии. Среди казахов в то время распространилась легенда о том, будто японцы – мусульмане, с которыми казахи соединены родственной национальной связью. Мир-Якуб Дулатов написал басню, в которой он сравнил царя с жестоким львом, пораженным невысокими, но энергичными и сплоченными зверями (японцами).

Другие казахские интеллигенты, в том числе и Мухтар Ауэзов, тоже писали о Японии, как о стране, которая быстро развивалась, принимая европейскую культуру и систему управления.

Япония расширялась как колониальная империя, стремясь встать наравне с европейскими державами. В то же время на международной арене она выступала против расовой дискриминации. Некоторые политические деятели и мыслители выступали за солидарность азиатских народов (азиатизм). Были и приверженцы пантуранизма.

Япония активно действовала для укрепления влияния на мусульман в Китае, но установить постоянные контакты с мусульманами в Советском Союзе ей не удалось.

В целом, политика за объединение азиатских народов противоречила дискриминации неяпонцев в самой Японской империи.

В 1945-1952 гг. Япония находилась под оккупацией союзными войсками во главе с американской делегацией. Даже после окончания оккупации Япония оставалась под сильным влиянием США. Тем не менее Япония стремилась по мере возможности проводить собственную дипломатию, особенно в Азии. Тогда как США отдавали приоритет к борьбе с коммунизмом. Япония хотела иметь хорошие отношения с азиатскими странами, иногда не взирая на различие политической системы (напр., с Вьетнамом во 2-й половине 1970 гг.).

Память народов некоторых стран об агрессии Японии во время войны негативно сказывалась на дипломатии Японии, но в 1977 году Япония объявила «доктрину Фукуда» и сумела улучшить отношения со странами Юго-Восточной Азии.

В советский период связи между Японией и Центральной Азией в основном ограничивались следующими аспектами: интернирование японцев; некоторые культурные обмены; туризм по Шелковому пути, поездки представителей республик Центральной Азии в составе советских делегаций и т.д.

В период перестройки СССР в гражданском обществе и в академических кругах Японии возрос интерес к Аральскому морю, Семипалатинскому полигону, национальному вопросу, истории и культуре Центральной Азии.

24 июля 1977 года премьер-министр Рютаро Хасимото выступил с речью о «евразийской дипломатии», и обозначил три главных направления в отношениях с «регионом Шелкового пути» (Центральная Азия и Кавказ): 1) политический диалог с целью повышения взаимного доверия и понимания; 2) сотрудничество в области экономики и освоения природных ресурсов в интересах процветания региона; 3) сотрудничество в интересах укрепления мира путем содействия нераспространению ядерного оружия, демократизации и стабилизации. Благодаря этим принципам, отношения между странами стали меньше зависеть от случайных факторов.

С 1993 года Япония начала открывать посольства в странах Центральной Азии. Посольства стран Центральной Азии в Японии открылись позже. Президенты стран Центральной Азии стали часто посещать Японию, а первый визит премьер-министра Японии в Центральную Азию состоялся в 2006 году.

фото: vecherka.kg

В конце 1990-х годов произошли такие трагические события, как убийство доктора Ютаки Акино в Таджикистане и баткенские события в Кыргызстане. Они привлекли внимание многих японцев к ЦА, укрепив стереотип о том, что Центральная Азия – опасный регион.

В начале 2000-х гг. дипломаты начали обсуждать, как качественно развивать дипломатию в отношении к ЦА. Вместе с тем экономические интересы, связанные с энергоресурсами, не были главной движущей силой японской политики в регионе. Она, прежде всего, являлась продолжением традиционной азиатской дипломатии Японии. Возникла идея использовать опыт Японии с Юго-Восточной Азией – опыт содействия развитию регионального сотрудничества в виде АСЕАН. Эта идея была также связана с тем положением, что непростые отношения между самими странами Центральной Азии иногда осложняли японскую дипломатию.

В 2004 году министр иностранных дел Ерико Кавагучи объявила о начале Диалога «Центральная Азия + Япония». Продвигая этот диалог, Япония стремится стать катализатором регионального сотрудничества. Диалог проходит на разных уровнях (министров, чиновников, экспертов, бизнесменов и т.д.) по разным темам (водный вопрос, сельское хозяйство, пограничная безопасность, туризм и т.д.).

Разумеется, основа дипломатии – двусторонние отношения, и диалог имеет вспомогательный характер. С началом этого диалога отношения с разными странами Центральной Азии стали более равномерными. Позже Южная Корея, ЕС и США тоже начали проводить форумы «ЦА+1». 

Главные аспекты центральноазиатской дипломатии Японии

Япония заинтересована в отношениях со странами, которые поддерживают ее позицию в международных вопросах (напр., реформа СБ ООН). Ей особенно важно иметь дружеские страны в Азии. Центральная Азия для Японии имеет некоторое преимущество: отсутствие исторически сложных вопросов, а также нет необходимости детально координировать политику с США. Японская дипломатия в этом регионе часто отличается от США.

Японская политика в Центральной Азии основывается на опыте работы с другими развивающимися странами и проводит различные программы помощи, технического содействия и воспитания кадров с целью не просто что-то строить, а раскрывать способность людей самостоятельно развиваться.

Инвестиции в Центральной Азии уступают другим регионам, где японские фирмы активно инвестируют. Но есть надежда, что улучшения транспортной инфраструктуры будут привлекать большие инвестиции.

Некоторые иностранные аналитики считают, что Япония поздно начала участвовать в «новой большой игре» и проигрывает другим державам в частности Китаю. Такое мнение ошибочно в двух смыслах. В виду того, что Япония и Центральная Азия имеют общих крупных и непростых соседей – Китай и Россию, отношения между ними, несомненно, имеют геополитическое значение. Но в то же время очевидно, что отдаленная и не крупная в военно-политическом плане страна как Япония не может и не собирается конкурировать с Китаем и Россией. Интересы Китая в Центральной Азией тесно связаны с собственной безопасностью и экономикой, а у Японии такой мотивации нет.

фото: kazpravda.kz

Вообще понятие «новая большая игра» следует воспринимать критически. Главные арены столкновения интересов Запада/Японии и России/Китая – не Центральная Азия, а Восточная Европа, Западная Азия и Юго-Восточная Азия.

Страны Центральной Азии тоже могут играть балансирующую роль в современном мире. Сохранять стабильные отношения с Россией и Китаем важно, но избегая слишком сильной зависимости от них, надо активно развивать партнерство с другими странами, в том числе и со средними державами. Многовекторная дипломатия сейчас как никогда важна. Голос отдельной страны Центральной Азии не может иметь большой вес. Нынешнюю тенденцию развития регионального сотрудничества можно только приветствовать и ее надо углубить.

Проявление инициатив стран Центральной Азии на международной арене тоже приветствуется. Синдром «большой игры» – считать себя объектом конкуренции других держав и ждать выгоды от нее – контрпродуктивен для повышения статуса стран Центральной Азии в мире. Надо думать не только о том, что другие страны Центральной Азии могут делать для стран Центральной Азии, но и о том, что страны Центральной Азии могут делать для других стран и мира. Это относится к отношениям с Японией.

Профессор Томохико Уяма прочитал познавательную лекцию, которая затрагивала тему первых контактов казахов с японцами, их культурное взаимодействие и дальнейшее сотрудничество. Выступление г-на Уямы стало уникальным в том плане, что он осветил историю дипломатических отношений Японии с Центральной Азией, приведя новые исторические и культурологические факты.