Тенгризм есть продукт общественной мысли не какого-нибудь отдельно взятого, пусть даже мощного этнического массива. Он – феномен постепенного развития различных воззрений о природе, продукт олицетворения ее стихийных сил и явлений. Мировоззренческой основой тенгризма является натурфилософский взгляд, воспринимающий чувственные предметы и явления мира одушевленными, что и составило, в конечном счете, фундамент этого пантеистического учения.

Тенгри понималось как опора Вселенной, как Мировое Дерево. Хан-Тенгри – пик в Джунгарском Алатау, Тангарао – горная вершина на острове Ява и один из главных богов полинезийского пантеона, Дингир – верховное божество древних шумеров /1/.

Обращая свой взор к небу, древний тюрк постулировал свое мировоззренческое отношение к действительности в вертикально-пространственном аспекте, подразделяя эту вертикаль на верхний мир Тенгри (Небо) и свой срединный мир, где находилась земля (Жер), текла вода (Су), которые в своей совокупности составляли источники существования. Тенгри было не только Небом с сакральным значением, не только божеством, но и порождающим началом в первичных религиозных верованиях казахов /2/.

Возникновение культов Неба и Земли-Воды связано с извечным инстинктом благодарения человека, его постоянным стремлением отблагодарить добрых богов, покровительствующих существ, которые спасают в тяжелые времена. Тенгрианство характерно именно для тюрков, не случайно уже у древних тюрков высочайшая, по их представлениям, вершина мира называлась Хан-Тенгри. В образе Неба тройственное единство: эмпирической реальности, так как оно наблюдаемо, духовной символизации, ибо Тенгри является божеством, и, наконец, оно функционирует в различных ипостасях. Тенгри есть единство реальности и символа в его функционировании.

В менталитете тюрков отношение к тенгрианству связано с уважением к Алтаю, откуда вышли прототюрки, который был местом свиданий Жер-Су с духами предков родов, которые поделили все тюркские земли между собой. На Алтае есть Молочное озеро (Сут кол), на вершине которого находится Алтын Бай терек (Священный золотой тополь), служащий проводником Среднего мира и Неба, что звучит как Жер Тенгри киндиги (пуповина Земли и Неба). Здесь же находится Кзыл кол (Красное озеро), где обитает знаменитая рыба Кер балык, содержащая в себе прототипы всех видов людей и скота и поддерживавшая горы всего Жер-Су.

Эти моменты важны для понимания специфики и самобытности тюркского менталитета, его основных универсалий, к которым в кратком варианте можно отнести оригинальное понимание природы, пространства, свободы, времени, бесклассовости, тенгрианства и др., что порождает определенное осмысление огромного пространства Евразии в географо-бытийном, теоретико-познавательном и этико-эстетическом аспектах /3/.

Основополагающим для тюрков явилось пространство, в котором отмечалось привилегированность востока, ведь они всегда шли с востока на запад. Кочевье требует пространства, оно нуждается в динамичном хозяйстве, средствах передвижения, запасах продовольствия, специальной одежде, обуви и др. Любое из этих составных есть элемент культуры, момент видения мира компонент космоса народа. Такое понимание пространства порождало у тюрков высокую мобильность, чувство единения народа, соответственно, понимание обособленности тюрок, их резкую отличность от сопредельных народов и стран. С этого времени осталась установка на чуждость этих народов тюркам, которые, несмотря на все различия между собой и периодически возникающие стычки и конфликты, остались единым народом с одной судьбой, внутри которого им было предопределено вечно бороться за свою независимость и территориальную целостность. С.Г. Кляшторный пишет: «Земля представлялась созданием текстов четырехугольным (квадратным) пространством, населенным по краям народами, враждебными тюркам. Для обозначения границ мира в рунике последовательно употреблялся термин бигин «уголь», (все народы, жившие по) четырем углам (света), были (им, т.е. тюркским каганам) врагами...» /4/.

Тюркское общество всегда характеризовалось фундаментализмом личностных отношений, которые здесь явно перевешивают экономические отношения. В этом обществе существовали некоторые общие ценности, имеющие непреходящую значимость для всех его членов. Оно было пронизано особыми духовными взаимосвязями, которые являются естественными и составляют своеобразный код общения, язык и способ коммуникации, а также форму трансляции символов, имеющих значение именно для данного общества. Здесь духовное производство имеет подавляющее значение, потому культура выходит в обществе на первое место по сравнению с экономикой и политикой. Невидимые духовные связи обвивают все здание тюркской цивилизации, что задает ее кардинальные отличия.

В этом смысле тюрки противопоставлены как индивидуализму Запада, так и корпоративизму Востока. Здесь имеется своеобразный синтез, зачатки того, что позднее назовут евразийством.

Л.Н. Гумилев писал: «Гранича на Востоке с древней цивилизацией Китая, а на Западе – не менее древней культурой западноевропейского полуконтинента, эта географическая полостность, населенная разнообразными народами, с разными хозяйственными навыками, религиями, социальными учреждениями и нравами, тем не менее, всеми соседями ощущалась как некое единство» /5/.

Сочетание в тюрке родового и личностного начал уже тогда воспринималось как принципиальное отличие этого народа от других, признак его менталитета, из чего и вытекают другие характерные особенности.

Это говорит о подлинном понимании свободы как партнерского взаимоотношения природы, общества и человека, что особенно важно в экологическом отношении. Тюрки сохранили свои степи и горы в таком же состоянии, в каковом они пребывали сотни тысяч лет, и лишь экологический затем и антропологический кризис ХХ века пошатнули природное равновесие тюркского ареала. «Тенгри как бог», писал Ш.Уалиханов, но Тенгри не столько как транснациональное божество казахов и их предков доисламского времени, сколько утешение природой. Будучи ученым большого научного провидения, Ш.Уалиханов, отметив имеющиеся противоречия понятия Тенгри, приходит к единственно правильному выводу. Он пишет: «Кок-Тенгри – «Синее небо» у киргизов (казахов) первое прилагательное «кок» означает видимое, предметное, а существительное «тенгри» обращено в синоним Аллаха. Небо – это высочайшее божество /6 /.

Творец в тенгрическом миропонимании – создатель всего сущего. Однако все сотворенное имеет для творца одинаковое значение. Все в мире – равно, это один из главных постулатов философии тенгризма. Ни одно существо не может превосходить другое. Лишь тенгри не сотворимо, оно вечно, как вечно, впрочем, и сотворенное. Тенгри – это и историко-философская категория, включающая в себя такие радикальные понятия, как пространство, время, форму и их взаимоотношения в форме движении. Тенгри есть единое во многом, многое в едином, единичное во всеобщем, всеобщее в единичном. Таков принцип монистичности системы.

Конечность живого – нарушение изначальной гармонии. Смерть не вписывается в систему тенгри. Потому один из представителей тенгрической мысли Коркут-Ата (VII в.) увлечен идеей поиска бессмертия. «Я поборю смерть песней своей!» пел Коркут под звуки своего священного кобыза. Это есть основное кредо учения древнего гуманизма, боровшегося за утверждение добра над злом, жизни над смертью, потому истратившего дни свои в поисках идеалов бессмертия и вечного счастья, несмотря на исламскую эсхаталогию о «конце света».

Связь между Тенгри как верховным божеством, олицетворяющим в себе мужское начало (Небо-отец) и Жер-Су может рассматриваться и как аналогия мужского и женского начал, ибо именно с землей, ее производительностью (Земля-матушка), были связаны надежды на плодородие, тучные нивы и стада, пасущиеся на них.

Впрочем, в древнетюркских верованиях находилось и другое женское божество Умай. Она была покровительницей домашнего очага, детей, а затем и искусств. Богиня-мать Умай многими сопоставляется с древнеиндийской Ума, которая была богиней аналогичного типа. Сам термин Умай означает «утроба», «детское место», что явно указывает на связь этого понятия с материнским чревом /7/.

Естественно, что в Срединном мире, владениях Жер-Су и Умай, помимо людей, обитали и духи – владельцы рек, степей, лесов и гор. Древние охотники и рыбаки, ремесленники и собиратели, земледельцы-мотыжники издавна поклонялись духам этих промыслов, одухотворяли окружающий мир, почитали духов-покровителей своего рода. Этот первобытный гилозоизм, или анимизм, постулировал наличие сверхъестественных сил на каждом участке природы, будь то земля или вода, холм, гора или лес, которые необходимо было задобрить.

Мировоззренческой основой Тенгри является натурфилософский гилозоизм, рассматривающий чувственные предметы и явления мира одушевленными, что и составил, в конечном счете, фундамент пантеизма о боге-природе. Однако предметность Тенгри синкретична. Она содержит в единстве образ и понятие. Образ неба и понятие о некоем всемогущем явлении. С.Асфендияров рассматривал монотеизм как закономерность, вытекавшую из социальной организации кочевников /8/.

Итак, система тенгрианства, как полагает Л.Н. Гумилев, была «отработана мировоззрением с онтологией, космологией, этикой и демонологией» /9/.

Освящение любого явления природы, невмешательство в естественный порядок мира – основа учения тенгризма.

Многие элементы древних воззрений воспринимаются верующими «как неписанные нормы поведения» мусульман.

Анализ традиционного мировоззрения казахов приводит нас к выводу, что несмотря на обилие обрядов, они у казахов подчинялись строгому внутреннему порядку и смыслу, так как над всем ранним мировоззренческим комплексом главенствовало понятие о существовании надмировой идеи космического начала – Тенгри, возникшего в результате персонификации природы в целом вера в животворящие силы самой природы была теорией всей тысячелетней истории мировоззрения Казахстана.

А.М. РУСТЕМБЕКОВА,

преподаватель истории колледжа «Туран»

Список использованной литературы

1. Акатай С.Е. Философия тенгризма. Казахская философия в канун XXI века. (Материалы Республиканской научно-теоретической конференции, посвященной 40-летию Института философии. – Алматы, 1998. – С.116-118.

2. Орынбеков М.Е. Предфилософия протоказахов. – Алматы, Гылым, 1994. – 340 с.

3. Орынбеков М.С. Основные универсалии тюркского менталитета. // Казахская философия в канун XXI века. (Материалы Республиканской научно-теоретической конференции, посвященной 40-летию Института философии. – Алматы, 1998. – С.13-15.

4. Кляшторный С.Т. Мифологические сюжеты в древнетюркских памятниках. // Тюркологический сборник. М., 1981. – С.122.

5. Гумилев Л.Н. Хунну СПб., 1993. – С.8

6. Валиханов Ч. Собр. соч. в пяти томах, т.1, Тенгри (Бог). – Алма-Ата, Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1984. – С.208-216.

7. Акатаев С.Н. Мировоззренческий синкретизм казахов. (Истоки народной мысли). – Алматы, 1993. – 150 с.

8. Асфендияров С.Д. Ислам и кочевое хозяйство. // Атеист. – 1930. – №58.–С.81.

9. Гумилев Л.Н. Поиски вымышленного царства. М., 1971. – С.279.