Все помнят о бесчинствах лицемерной политики советского правительства в отношении управленцев партии «Алаш» и о кипящей ненависти последних. Судьбы людей, поверивших в свое будущее, канули в безвестность, но в памяти народа живы годы преступных гонений на образованных, грамотных и сознательных граждан. Шахан Мусин был одним из тех людей, кто не был сломлен тяжелыми и горестными лишениями своего времени и до конца дней своих посвятил жизнь любимому делу, которое светлым пятном отпечаталось в памяти народа.

Он родился 27 декабря 1913 года в ауле Улкен Акжар Майского района на территории современной Павлодарской области. В 1930-е годы учился в Алма-Атинском сельскохозяйственном институте, а после трудился секретарем исполнительного комитета Бескарагайского района Семипалатинской области.

По возвращении в 1932 году на Родину жизнь Шахана Мусина резко изменилась. В это самое время в степи свирепствовал голод – результат зловредной советской действительности. Казахи стали самыми большими жертвами насильственных действий советской власти: заготовительной кампании, продуктового налога, насильственного перехода на оседлый образ жизни. Оторванный от привычного быта народ испытал голод и массовую отток беженцев. Из-за голода 1931-1933 гг. казахи лишились 90% скота (из 40,5 млн голов на 1 января 1933 года у казахов осталось лишь 4,5 млн голов), и больше трети населения (2,1 млн человек из 6,2 млн погибли в результате голода). Все это стало последствием голода в стране.

Воочию увидев эту трагедию, искренне соболезновавший своему народу Шахан, чье сердце было полно доброты и печали, написал 16-тистрочное стихотворение «Письмо наркому». Причиной для этого послужила картина, которая предстала перед его глазами. Гибли все от детей до старцев его родного аула, а призраки выживших были видны совсем близко. Он тогда еще не знал, что стихи, которые он читал друзьям, будут переведены на русский язык и станут черным пятном на его биографии.

Он опирался на сломанный посох…

- Где ты, - он плакал, - грядущее в розах?

Был он когда-то могучий джигит,

Но заблудился в проклятых вопросах…

Тяжко под сводами отчего крова…

Чем накормить скакуна дорогого?

Ты на пожарище? Брошен в сугроб?

- Кем управляешь ты снова и снова?

Праздники где? Торжества бешбармаков?

Над золотой колыбелью казахов

– Родиной! – сеется кровь, а не снег,

Всюду ночной беспредел одинаков.

Воем, как волки, в степях с голодухи

Пусто в утробе от этой прорухи,

Даже в таком положении ты

Не опускал от отчаянья руки…

Чуть с голодухи не сделался прахом,

Главное то, что остался казахом…

Но из Семея с зерном караван

Тронулся под Голощёкинским* флагом.

В голой степи старики и старухи

Претерпевают голодные муки,

Веки прикрыв и с тоскою в душе,

- К ним на прощанье протянуты внуки…

Мать и отец обернули младенца

В клочья кошмы, чтоб не замерло сердце,

Тихо, без сил, через степи брели,

Чтобы в холодной Сибири согреться.

Только вчера здесь плескались озёра,

Солнце сияло подарком для взора,

Нынче повсюду лежат мертвецы…

Злобное время беды и позора.

Где наше счастье, достаток, удача?

Здесь территория боли и плача…

Вот в Шынгыстау лежит Шакарим,

Он истекает кровью горячей…

Слёзы текут по заросшей щетине,

Раненый, плачет о доме, о сыне…

Кокпажартас – вот свидетель сего:

Енлик** сто раз повернётся в могиле.

Старший мой брат, ты же ценишь свободу,

Зла не желаешь родному народу,

Склады свои отвори для него:

Дай ему мясо и хлеб, а не воду…

Старший мой брат, тебе бедность знакома.

Станут могилой окрестности дома,

Это лишь слёзы тебе подтвердят,

Не Голощёкин – начальник крайкома.

Всё-то ты знаешь, но тупишься лживо.

Всё разрушаешь, что истинно живо,

Ты раболепный властей подхалим,

Хочешь, чтоб тьма нашу степь окружила…

Эх, моя степь… Для казаха отныне

Стала ты, Матерь, голодной пустыней,

Но не горюй, подожди, что ещё

Преподнесёт тебе злая судьбина!.. (Перевод С. Мнацаканяна)

*Голощёкин – первый секретарь Казахского крайкома партии, который вывез из района все запасы зерна

**Енлик – героиня поэмы Шахкарима «Енлик-Кебек».

Супруга Шахана Мусина Рабига Сыздыкова в своем предисловии «Шахан шерткен сыр» пишет о многом:

- Впервые Шахан попал в тюрьму ГПУ 6 января 1936 года, причиной ареста назвали организацию антисоветской националистической ячейки в Семипалатинске, было арестовано много человек. Тогда на «разбор полетов» приехала комиссия Верховного суда СССР из Москвы. Старшим «участникам» дали по 3-5 лет, а 22-летнему Шахану как самому молодому дали 2 года условно, решив, что ввиду своей молодости он не мог бы сильно навредить. Через год, в 1937 году, за ним пришли второй раз. На этот раз его обвинили в членстве в контрреволюционной молодежной организации. Так он попал в тюрьму во второй раз. Вернувшись с Колымы в надежде, что отныне он действительно свободен, его снова арестовали. Это произошло в 1948 году, во время советской кампании по повторной поимке бывших осужденных и их высылке в Сибирь на 25 лет

Тюремная среда была сложным местом для человеческой жизни. Многие люди погибали в этих условиях от отсутствия еды и холода.

Да, из-за этих 16 строчек стихотворения Шахан Мусин провел в тюрьме 18 лет жизни. После всех этих гонений он окончательно освободился лишь в 1954 году и вплоть до самой смерти в 1999 году (45 лет) посвятил себя театру. Как мы и говорили выше несмотря на то, что он почти 20 лет своей жизни провел в тюрьме он сохранил бодрость духа.

Однажды известный поэт Калижан Бекхожин спросил у Шахана: «Шахан, ты несильно меняешься внешне, как тебе удалось уберечься от сюрпризов старости?», на что Шахан ответил: «Мясо хранят морозилке чтобы оно не испортилось. Меня же 20 лет хранили на 45-50-градусном морозе в местах, где зима длится 9 месяцев в году. Во-вторых, говорят, что сидящие на диете почти не болеют и не стареют, а меня много лет содержали впроголодь. В-третьих, десятилетие мой покой охраняли с четырех сторон стражники с винтовками, чтобы кто-то, не дай Бог, не избил меня. Так кто же сохранится лучше меня? Окажись ты рядом со мной тоже не постарел бы».

В этих воспоминаниях можно заметить как сильно Шахан Мусин сочувствовал своему казахскому народу. Ради народа он на протяжении многих лет пережил ссылки, холод, тесноту и до зубов вооруженных охранников. И после всего этого он внес ощутимый вклад в казахское культурное просвещение.

Слова героя Шахана Мусина из фильма «Беспокойная весна» («Мазасыз көктем») 1956 года стала его жизненным кредо: «Цвети мой Казахстан, тебе я мог бы отдать и молодость свою»…

Шахан и театр

Его приход в мир искусства предзнаменовали его друзья и доброжелатели. Это хорошо демонстрируется в произведениях Шахана, которые он посвящал таким деятелям киноискусства как Шакен Айманов и Калижан Бекхожин. Его приход в кино был бы невозможен без участия его однокурсника и друга Шакена Айманова. Первым, кто пригласил его в кино был талантливый кинорежиссер Мажит Бегалин, а свой талант он развил под руководством известного оперного певца, профессора Каукена Кенжетаева.

В 1954 году он стал артистом Казахского академического театра детей и юношества в Алма-Ате. А с 1957 года и до конца дней своих проработал артистом Казахского академического театра драмы.

 «Беспокойная весна», 1956 год.

По словам его коллег-современников, когда Шахан Мусин выходил на сцену и входил в образ его игра хватала зрителя за душу и устанавливала прочную связь со зрителем. Игра, страстностью которой славился Шахан, и на сегодняшний день довольно редкое явление.  

«Его походка, внутренняя культура всегда были для нас примером. Когда он играл роли мы всегда ходили рядом. Все это стало для нас большой школой», - говорит народный артист СССР Асанали Ашимов.

Сценические образы, в которых появлялся Шахан Мусин, в основном принадлежали казахской интеллигенции, народу. К таковым относились Акан (Г. Мусирепов «Акан сери - Актокты»), Сырым (Ауэзов, «Карагоз»), Айдар (Ауэзов и Л.С. Соболев «Абай»), Махамбет (в одноименной пьесе Г. Сланова), Сапар (Т. Ахтанов «Сауле»), Моцарт (А.С. Пушкин «Маленькие трагедии») и другие.

 «Его время придет», 1957 год.

С 1955 года он начал сниматься в кино. Первая кинокартина, где он снимался в эпизодической роли – полнометражная картина Мажита Бегалина «Это было в Шугле». Последние его фильмы: «Жердегі істер» (Дела земные), «Кінәсін өтеу» (Искупи вину), «Кек» (Месть), «Сұлтан Бейбарыс» (Султан Бейбарс), «Отызыншыны» жою!» («Тридцатого» уничтожить). Всего он снялся в 26-и фильмах. В 1966 году ему было присвоено звание Народный артист Казахской ССР.

«Жазықсыз едім» десем де,

Тағдырымнан безем бе?

Рақымет Иосиф «көсемге»,

Рақымет сол бір кезеңге!