Одной из многочисленных проблем казахской степи, занимавшей думы Алихана Букейханова, касалась проблемы соляной монополии в Западной Сибири. Эта статья была опубликована в газете «Сибирские Вопросы» в сентябре 1908 года. Портал Qazaqstan Tarihy ознакомился с ней и познакомит читателей с «одним из самых отсталых видов производства в Западной Сибири»

В начале ХХ века вблизи судоходной реки Иртыш были известны и разрабатывались соляные источники (озера) Коряковское (18 в. от Павлодара), Калкаман (30 в. от Павлодара), Карабас (40 в. от п. Белокаменское), Темиртуз (45 в. от п. Подпускной), Бестуз (70 в. от п. Качирский), Карасукское (70 в. от п. Качирский), Тайконгр (90 в. от п. Пресный) и Теке (110 в. от Омска). Все указанные тут города и поселки находились на реке Иртыш.

В этих озерах добывалось разное количество соли. Алихан Букейханов даже поделился цифрами. По его словам, в озере Коряковское добывалось 3 119 000 пуда, Темиртуз давал 500 000 пудов, Бестуз – 350 000 пудов, Калкаман – 401 000 пудов, Карасукское – 300 000 пудов; Теке – 50 000 пудов, а Карабасское – 660 000 пудов.

Самое близкое к реке Иртыш, озеро Коряковское обращало на себя наибольшее внимание солепромышленников. Это объяснялось тем, что здесь соленое дело приносило сказочную прибыль капиталисту. По данным памятной книжки Семипалатинской области за 1906 год, «для добычи соли на арендованных участках механических двигателей не было. Вся выволочка из соли озера производилась рабочими при помощи лошадей и верблюдов. Для перевозки на берег употреблялись деревянные ящики, помещавшиеся на обыкновенных дрогах». Выработка и вывозка на пристань сдавалась сдельно казахам с 1 000 пудов за 38 рублей, т.е. 1 пуд соли обходился на пристани 3,8 копейки. Букейханов писал, что «если к этой затрате капиталиста прибавить арендную плату приблизительно 1 копейка с пуда, то получим весь расход солепромышленника в 4,8 копейки на 1 пуд соли». 1 пуд соли с озера Карабас обходился арендаторам в городе Семипалатинск в 9 копеек, а продавался по 18,5 копейки, т.е. капитал приносил 103,3% чистой прибыли. Соль Коряковского озера шла вниз по реке Иртыш и на первой пристани Черноярка, в 26 верстах от места добычи, давала солепромышленникам 110,5% чистой прибыли.

Букейханов сообщал, что 14 декабря 1907 года должны были пройти торги на аренду Коряковского озера на 25 лет. Аренда озера сопровождалась целым рядом условий, утвержденные министром торговли и промышленности: 1) срок аренды 25 лет; 2) залог 20 тысяч рублей; 3) аренда с 15 тысяч за миллион пудов; 4) построить ж. д. до пристани Черноярки;  5) землю арендовать под железную дорогу и склады на 30 лет; 6) построить склады для соли (ныне же соль в кучах под открытым небом пылится песком); 7) построить бараки для рабочих; 8) иметь врача; 9) соль вырабатывать более совершенными способами (ныне соль засоряется нечистотами рабочих лошадей и верблюдов); 10) соль не продавать дороже 7 копеек за пуд. Однако, по ходатайству старого арендатора, павлодарского купца Осипова, которого поддержал омский биржевой комитет, торги были отменены, а десять потенциальных арендаторов уехали ни с чем.

Во многом, именно из-за отмены этих торгов Алихан Букейханов решил рассказать о положении, в котором находился богатейший солеисточник, некогда приносивший арендаторам огромный доход. К слову, дело о торгах на Коряковском соленом озере было резонансным. По мнению одних, отдача озера с торгов одному предпринимателю могло создать монополию, другие считали, что монополия была уже много лет и продолжала существовать в скрытом виде. После того, как по ходатайству тобольского отдела Общества рыбоводства и рыбопромышленности и омского биржевого комитета, торги были отменены, вопрос о регулировании цен на соль и способах улучшения производства этого важного в Сибири продукта остался открытым. А статья Букейханова, написанная им по материалам, доставленным ему А.С. Сорокиным, все время стоявшим за передачу озера в руки одного лица с торгов, отражала доводы противников существовавшего тогда порядка вещей.

Итак, раньше Коряковское озеро отдавалось с торгов небольшими участками, а каждый из 14 участков отдавался сроком на три года. В 1903 году на озере работало пять фирм. Рабочие (по памятной книге Семипалатинской области за 1906 год, на Коряковском озере трудилось 2 400 человек) получали 38 рублей за выработку и свозку на пристань 1 000 пудов соли (3,8 копейки за пуд), а казна за аренду получала 45 тысяч ежегодно. Пуд соли на пристани Черноярка продавался по 6 копеек. Считая арендную плату с 1 пуда в 1 копейку, а также затраты на выработку и свозку на пристань (3,8 копейки за пуд), то получим, что солепромышленник получал с 1 пуда на преддверии к большому рынку на указанной пристани 1,2 копейки чистой прибыли, или 25% со стоимости аренды и заработной платы вместе взятых. Но эта прибыль на оборотный капитал при полном отсутствии основного показалась недостаточной солепромышленникам. Вскоре они составили товарищество. Конкуренция исчезла. 

С 1905 до 1908 гг. арендаторы Коряковского озера платили казне за аренду вместо прежних 45 тысяч – 75, а рабочим за выработку и свозку на указанную выше пристань 1 000 пудов – 28 рублей, или 2,8 копейки с 1 пуда, против прежних 3,8 копеек. Товарищество прибавило к продажной цене 1 пуда две копейки (теперь цена 1 пуда составляла 8 копеек), т.е. товарищество на заработную плату 2,8 и аренду 1 копейки (итого 3,8 копейки) получат 4,2 копейки, или 110,5% чистой прибыли. Отмена торгов на неопределенное время оставила в этом выгодном положении товарищество Осипова. 

При трехмиллионной ежегодной добыче соли Коряковское озеро давало товариществу 126 тысяч рублей чистого дохода. При этом, в сравнении с недавним прошлым, казна потеряла 2/3 арендной платы, или 30 тысяч, а рабочие также, по 1 копейке с пуда, - 30 тысяч. В итоге, обе заинтересованные стороны, казна и рабочие, приплачивали капиталисту 60 тысяч рублей в год. Эти цифры разъясняли, какие общественные интересы и «беспристрастие в общественных делах» заставили телеграммой просить Петербург, главу товарищества Осипова и поддерживающий его омский биржевой комитет об отмене торгов на Коряковское озеро.

Алихан Букейханов объяснял, что такая ситуация была на всех солеисточниках. Так, про озеро Карабас он писал следующее:

«На другом большом соленом озере, Карабас, где ежегодно добывается ежегодно 660 тыс. пуд. соли, с 660 рабочими, они получают с 1 пуда добытой и сложенной на берегу соли 0,8 коп. На месте соль продается по 5 коп. за 1 пуд, т.е. с чистым доходом с 1 п. 0,9 коп., 15 000 пуд. или 2,3%, остальная часть 97,7% добычи вывозится на Алтай и Семиречье, при чем в Семипалатинске, в 75 верстах от места добычи, 1 пуд продавался по 17-20 к., т.е. аренда 3,3 коп., добыча 0,8 и перевозка до Семипалатинска 5 коп., итого, 9 коп., приносит 9,4 коп. или 103,3% чистой прибыли!»

Способ добычи в Карабасе, как и на всех соленых озерах Степного края, в т. ч. на указанном Коряковском озере, был примитивным. Казахи добывали соль непосредственно руками, без всяких приспособлений, а арендаторы получали огромную прибавочную стоимость: 212,5% для озера Карабас и 250% для озера Коряковского.

В конце статьи, Алихан Букейханов подвел итоги. Он сказал о принадлежности соляного промысла в Западной Сибири к самым отсталым видам производства. В нем, по словам Букейханова, не было сделано никаких улучшений в технике: 

«…Ничто так красноречиво не характеризовало переживаемый Западной Сибирью период первоначального накопления, как состояние здесь соленого промысла. Связанный в нем капитал, не улучшая производства, не расширяя его, не удешевляя товар, эксплуатирует труд и население. Соляной промысел, подобно многим другим в Сибири, вероятно, ждет своего варяга – иностранного капитала, который и станет «княжить и владеть» им…»