Тем не менее, Жар, как его называли одноклубники, мог и не только пролететь мимо исторической Олимпиады в Мюнхене, но и связать свою судьбу с другой республикой – Узбекской ССР.

Если с прозвищем «Жар» было все понятно (для интернационального СССР полное произношение фамилий казахов иногда давалось невероятно трудно), то прозвище «Туркестанский змий» прилипло к Алжану после публикации «Рассказа о баскетбольной команде, играющей в баскетбол» писателя Василия Аксенова в журнале «Юность»:

«А за окном по проспекту Плеханова уже прогуливались «вооруженные силы»: Капранов и Кульков, Гильгнер и Едешко, Иллюк и Ковыркин, и Андреев, этот аист, приносящий счастье, и гибкий туркестанский змий Жармухамедов…»

Впрочем, писатель больше симпатизировал ленинградскому «Спартаку» и не был знаком с самим Алжаном.

Алжан Мусурбекович родился в поселке Таваксай (ныне – город Газалкент, 70 км от Ташкента) Южно-Казахстанской области 2 октября 1944 года. В те дни поселок, как и весь Бостандыкский район, еще принадлежал Казахстану. Однако спустя десятилетие с легкой руки генсека Хрущева и попустительстве первого секретаря ЦК КазССР И. Юсупова три района Южно-Казахстанской области (в т.ч. малая родина Алжана) вошли в состав Узбекской ССР. Позже этот факт усилил территориальный конфликт между республиками, а за самого Алжана позднее боролись чиновники обеих спортивных федераций.

Но для самого Алжана его принадлежность к Казахстану была незыблема. Как он сам признавался, в семье Алжан всегда говорил на казахском языке, а отец часто напевал ему старинные казахские песни, которые он запомнил на всю жизнь:

«Алатаудың басында қоян қашты.

Сол қоянды жете алмай жаным шықты.

Үйге келіп жегенім қойдың еті...

Домбырам басын додана, ауылына келдім қонаққа.

Үлкен аға, кіші аға, өлең айтса бола ма?»

Отец Алжана, Мусурбек, родом из Кызылординской области, происходит из рода жаппас Младшего жуза. Голодомор 30-х годов вынудил его оставить родовые земли и отправиться в Южно-Казахстанскую область, где требовались землекопы для строительства Среднеазиатского канала на реке Чирчик. Путь запорожской казачки Прасковьи Жеронкиной, матери Алжана, тоже связан с лишениями голодного времени в Украине. Как рассказывал Алжан, у его деда по материнской линии была своя небольшая кузница, которая была конфискована в период коллективизации. Дед (по рассказам матери, именно от него Алжан унаследовал свой рост) не захотел вступать в колхоз и наниматься в свою собственную кузницу, поэтому решил отправиться строить ДнепроГЭС вместе со своей семьей. Через некоторое время дед скончался от водянки. Это вкупе с голодомором на Украине вынудило их искать работу, которую они нашли на строительстве на реке Черчик.

О голоде Алжан Жармухамедов знал только по материнским рассказам:

«Спали где придется. Голод уже лютовал. Как-то мы попросились на ночлег. Нас встретили ласково, расстелили постель, угостили холодцом, в котором наткнулись на человеческий ноготь. Бабушка все поняла. Едва стемнело, тихонько растолкала маму, убежали. В голодомор по деревням ели людей. Бабушка смекнула - их тоже взяли как мясо»

Таваксай, где родился Алжан, находился на высоте 850 метров, в горах. К разряженному воздуху и нехватке кислорода организм маленького Алжана привыкал быстро. Да и характер у мальчишки был бойкий, с детства помогал отцу строить дома: таскал кирпичи и ведра с глиной. Уже в пятом классе он ездил на уборку урожая, во много раз перевыполняя план. В школе Алжан впервые познакомился с баскетболом, но произошло это уже в выпускном, десятом классе, поэтому времени по-настоящему полюбить баскетбол у него не было. 

После школы, семнадцатилетнего Алжана направили на завод «Узбекхиммаш», где он трудился сначала учеником шлифовальщика, а позже стал шлифовальщиком по металлу 3-го разряда. Там он провел два года. Тогда же его заметил инструктор физической культуры завода Роман Салетдинов:

«Ты должен играть за нашу команду! С твоим-то ростом!»

Алжан не внял уговорам и причины тому были веские: команда завода обычно тренировалась после смены на местном стадионе «Химик», после чего Алжану приходилось добираться до дома 15 километров на автобусе и еще 4 километра пешком. К этому добавились и проблемы со здоровьем: при росте в 1 метр 99 сантиметров его вес составлял не более 70 килограмм. Вскоре он снова забросил баскетбол.

На этом же заводе Жармухамедов получил производственную травму – во время шлифовки полумуфты на станке Алжан на секунду отвлекся, что стоило ему двух оторванных фаланг пальцев на правой руке. Впоследствии, вспоминая о случившемся, Алжан говорил:

«Знаете – странное ощущение – я чувствую продолжение этих пальцев. Порой кажется, что заноза попала под ноготь…»

Помимо отсутствующих пальцев, на протяжении всей карьеры Алжан Жармухамедов испытывал серьезные проблемы со зрением. Если в институте его зрение составляло всего минут 2,5, то после Мюнхенской олимпиады из-за развившейся катаракты его зрение значительно ухудшилось до -9,5.

Ромат Салетдинов, тем не менее, с тем же рвением продолжать бомбардировать Алжана просьбами возобновить тренировки. Именно он посоветовал молодому Жармухамедову поступить в Ташкентский институт физической культуры, где Алжан начал выступления в составе баскетбольной команды ташкентского СКА. Из этой команды его позвали в сборную СССР на чемпионат Европы по баскетболу 1967 года, которая окончилась триумфом советской дружины. Незадолго до этого, в том же 1967 году, состоялось первое знакомство Жармухамедова с легендарным Александром Гомельским. После чемпионата Европы Гомельский требовал от Алжана перейти в ЦСКА, которая являлась базовой командой СССР по баскетболу, но последний отказывал всякой попытке тренера.

Александр Гомельский очень хотел заполучить баскетболиста в ЦСКА, а Жармухамедов все не решался. На носу была Олимпиада в Мексике 1968 года, а союзные газеты «Правда» и «Известия» публиковали списки баскетболистов, которые поедут в Мехико. Среди прочих, там было и имя Алжана. Но официального приглашения из Москвы Алжан так и не получил – из списков олимпийцев Жармухамедова вычеркнул сам Гомельский, взяв вместо него Анатолия Крикуна. Такая же ситуация произошла и с заявкой на чемпионат мира в Италии.

Не секрет, что БК ЦСКА того времени находился в тесном контакте с советской армией. Сразу после чемпионата мира в Неаполе на тренировку ташкентского СКА в рамках призывной комиссии пришли милиционер и два офицера. Алжан только и успел выбежать через окно, домой за документами и в Алма-Ату, где частенько прятался во время бушующей призывной комиссии.

Алма-Ата нравилась Алжану, а отец настаивал, чтобы сын играл в своей стране:

«Возвращайся в Казахстан, здесь твоя родина, ты должен играть за команду своей республики»

Вообще 1969 год стал для А. Жармухамедова богатым на события. После пропуска чемпионата мира в Италии и побега от призывной комиссии, в 1969 году Жармухамедов был близок к переходу в алма-атинский «Буревестник». Во время процесса перехода сам Алжан уже начал выступления в составе сборной Казахстана на Всесоюзной Спартакиаде профсоюзов, после которой началась долгие выяснения между федерациями двух стран о принадлежности Алжана к той или иной стране. В конце концов, центральный орган посоветовал Алжану дабы не пропускать соревнования отказаться от перспектив в сборной КазССР. Не без труда, но Алжан принял этот совет. В октябре 1969 года переход Жармухамедова в «Буревестник» должен был окончательно решиться, однако в самый последний момент к нему приехал офицер из военкомата и пара солдат, в руках у которых было письмо от заместителя министра обороны СССР маршала Соколовского.

26 ноября 1969 года Алжан Жармухамедов стал игроком ЦСКА. Тогда же у него родился первенец, а всего через несколько дней Алжана лишили звания мастера спорта международного класса за спекуляции. Тогда, при возвращении из Парижа на ленинградской таможне у Алжана изъяли пять нейлоновых рубашек. Про этот момент в карьере Алжан рассказывал так:

«Были скупщики-грузины, который встречали в аэропорту или ходили по домам. Я не особо вникал. Обычно сгружал все Андрееву (одноклубник Алжана), он пристраивал. Кому, куда, за сколько – я не спрашивал. Был рад хоть что-то заработать. Я в этом смысле полный лопух. А у Володьки есть жилка. За границей всех продавцов он называл Аркашка, легко находил с ними общий язык»

Олимпийцы тех времен были среди той ничтожной толики людей, которые могли беспрепятственно летать заграницу. Сейчас это может показаться дикостью, но тогда Алжан вместе с остальными спортсменами из баскетбольной сборной после окончания соревнований, просили у иностранных коллег спортивную экипировку.

«Позорище! А что делать? Например, в Ташкенте достать кроссовки 49 размера было нереально. В магазинах отвечали: «Таких не бывает» …»

Алжан хорошо помнит теракт на Олимпийских играх 1972 года в Мюнхене. Как мы помним, во время Олимпийских игр в Мюнхене сторонники террористической палестинской организации «Черный сентябрь» прокрались в олимпийскую деревню и убили одиннадцать спортсменов из Израиля. Позднее, пятеро террористов были убиты во время освобождения, еще трое были задержаны местными органами правопорядка.

Мы как раз в тот день играли полуфинал с Кубой. Вернулись в деревню поздно. Я долго не мог уснуть, часа в три ночи еще лежал и читал. Вдруг раздались выстрелы. Подумал, что это какие-то идиоты на улице палят. Утром проснулся позже других. Говорят, что кто-то кого-то захватил. На завтрак проходили мимо корпуса, где жили израильские спортсмены. Видели много народа, людей в черных масках и с автоматами на балконах здания. Весь день шли переговоры с террористами, стоял вопрос даже об отмене Олимпиады. Очень неприятный момент.

Финальный матч между сборными СССР и США по баскетболу стал одним из самых драматичных противостояний в истории Олимпийских игр. Баскетбольная сборная США за все время существования баскетбола в числе олимпийских спортивных дисциплин (с 1936 года) ни разу не ушла с Олимпиады без золотой медали. Четырежды сборная СССР проигрывала им в финале (1952, 1956, 1960, 1964) с разницей 10 и более очков. В финале 1972 года сборная СССР вела в счете на протяжении всего вечера, лишь в концовке американцы смогли уменьшить разрыв в счете, а через мгновение и вовсе вышли вперед (50:49).

Алжан Жармухамедов в составе советской сборной по баскетболу

После двух очков, которые вывели США вперед, Алжан уже собирался вводить мяч в игру как прозвучал тайм-аут. Тренер заменил Алжана и выпустил Едешко.

«До сих пор помню: выбрасываю мяч, и раздается сирена. Меня заменили – я схватил на лавке костюм и накрыл лицо от обиды. Весь матч выигрывать – и упустить за три секунды! Я не видел, что было еще одно вбрасывание. С костюмом-то на башке. Внезапно слышу голос Кондрашина: «Ваня, Сашке пас!». Поднимаю голову, Едешко разбегается – и бросает мяч Белову. А хорошенько весь этот момент я разглядел через 35 лет, когда посмотрел видеозапись».

Александр Белов ушел от защитников финтом, обозначив рывок вперед и назад, развернулся и аккуратно положил мяч в корзину - 50:51 в пользу сборной СССР по баскетболу.

За всю финальную игру Алжан совершил четыре попытки забросить мяч с игры (получилось лишь однажды), два раза из четырех забросил штрафные удары, по два раза подбирал мяч на своей и чужой половине площадки, набрал четыре очка, а также на нем сфолили два раза.

Олимпийская сборная СССР по баскетболу, Мюнхен, 1972 год. А. Жармухамедов (в верхнем ряду третий справа)

Во времена Олимпиады в СССР существовала традиция: спортсмены, получившие золотые медали, ждали окончания олимпийских игр и летели домой все вместе. Из-за этого все советские чемпионы присутствовали на этой игре, а после финальной сирены все вышли на площадку и устроили кучу малу. Американская сборная не приняла серебряных медалей и подала жалобы на результат игры. Советские баскетболисты провели в раздевалке всю ночь в ожидании будет ли переиграна игра или нет, а в 6 утра отправились в олимпийскую деревню. О том, что советские баскетболисты стали олимпийскими чемпионами стало известно лишь на час дня. За эту победу баскетболистам полагалась премия в 1000 дойчемарок (около 300 долларов), на которые Алжан и остальные купили сувениры и подарки семьям. Кроме этого, ряд игроков ЦСКА был представлен к очередному воинскому званию.

Исторический бросок Александра Белова, который принес сборной СССР золотые медали Олимпиады-1972

Весной 1973 года Алжан Жармухамедов попал в неприятную историю. Сборная СССР в то время проводила турне по американским штатам, после чего, оставив сумки в офисе баскетбольной федерации, команда поехала по странам Центральной Америки. Через три недели баскетболисты вернулись в США, забрали сумки и полетели на родину. В Шереметьево в сумке Алжана обнаружили «Смит и Вессон» 22-го калибра. Потом – допрос до утра, невыездной статус, лишение «заслуженного мастера спорта», вывод из сборной СССР по баскетболу, запрет на выступление в составе ЦСКА…

Но это продолжалось недолго. Баскетбольный ЦСКА проиграл первые два матча чемпионата, что заставило баскетбольных чиновников быстро замять дисквалификацию Алжана и вернуть в состав команды. В этом деле ему посодействовал министр обороны СССР Андрей Гречко, который стал автором знаменитой фразы:

«У каждого офицера должен быть пистолет»

Правда, вместе с отменой дисквалификации, звание заслуженного мастера спорта ему вернули не сразу. Он вернул ЗМС только через несколько лет, и то – за победу на чемпионате Европы 1979 года.

Алжан Жармухамедов (крайний слева) - чемпион Европы по баскетболу, 1979 год

После победы на чемпионате Европы Алжан Жармухамедов ушел из ЦСКА и сборной СССР. Два года Алжан выступал в составе ташкентского баскетбольного клуба «Университет». Позже Алжана направили в Германию, где он пять лет работал в спортивных клубах Группы советских войск. В 1987 году его перевели в Алма-Ату тренером по стрелковому спорту, но, как вспоминал сам Алжан, эта должность была номинальной, фактически А. Жармухамедов трудился помощником старшего тренера местного СКА Олега Кима.

В 1990 году Алжан Жармухамедов вышел на пенсию, но пробыл на заслуженном отдыхе недолго. После выхода на пенсию в карьере Алжана была недолгая самостоятельная тренерская карьера в БК «Строитель», откуда Алжана пригласили стать помощником Сергея Белова в тренерском штабе сборной России. За пять лет под руководством тренерского тандема Белова и Жармухамедова сборная Россия стала призером нескольких чемпионатов мира и Европы. 

А. Жармухамедов и И. Едешко на съемках фильма "Движение вверх"

После ухода из сборной России Алжан остался жить в Москве. Он каждый год ездит в родной Таваксай, посещает дом своего отца, который до сих пор стоит. Вместе с сыном Владиславом Алжан создал детско-юношеский баскетбольный клуб «Лаурус» и уже как десять лет работает тренером по баскетболу в одной из московских школ. Кроме этого, Алжан старается не терять формы – в свои неполные 75 лет регулярно играет за сборную СССР на чемпионате Европы среди ветеранов.

За свою баскетбольную карьеру Алжан был призером олимпийских игр, трехкратных чемпионом Европы, десятикратным чемпионов СССР по баскетболу, а в один из своих визитов в Алма-Ату ему было присвоено звание почетного профессора Казахской академии спорта и туризма.