Функционная значимость исторической и общественно-политической терминологии в условиях глобальной интеграции Казахстана в мировом сообществе

Конец ХХ и начало ХХ веков характеризуются интенсивным развитием внеш­неэкономических и политических отношений, углублением интеграционных процес­сов, происходящих во всех сферах жизнедеятельности мирового сообщества. Гло­бальная интеграция, которая большинством специалистов признается закономерным и неизбежным этапом развития человеческой цивилизации, требует создания адек­ватных, гармонических способов языкового общения во всех сферах деятельности и, прежде всего, в общественно-политической.

Становление Казахстана в качестве центра интеграционных процессов в евра­зийском пространстве, равно как и сама интеграция страны в мировое сообщество, усилила интерес лингвистов к исторической и общественно-политической термино­логии. Период председательствования Казахстана в ОБСЕ ознаменовался огромным прорывом в области терминоупотребления. Стали появляться новые термины, в оби­ход вошли и термины, ранее употребляемые в других сферах, а теперь перешедшие в общественно-политическую. Так, например, Президент Нурсултан Назарбаев в своем Обращении по случаю вступления Республики Казахстан на пост председате­ля ОБСЕ в Вене отметил: «Девизом казахстанского председательства будут четыре «Т» - «Trust” (доверие), “Tradition” (традиции), “Transparency” (транспарентность) и “Tolerance” (толерантность) [1]. При этом историкам, обществоведам и политологам не потребовалось перевода слов «транспарентность» (прозрачность), «толерант­ность» (терпимость), так как они к тому времени уже прочно вощли в исторический и общественно-политический терминологический словарь. Все эти четыре «Т» были расшифрованы так: доверие друг другу, приверженность основополагающим прин­ципам и ценностям ОБСЕ, максимальная открытость и прозрачность в междуна­родных отношениях, нацеленность на конструктивное сотрудничество в преодоле­нии вызовов и угроз безопасности и отражение глобальных трендов по укреплению межкультурного диалога. Термин «четыре “Т”», введенный в терминосистему пре­зидентом Н.Назарбаевым, закрепился в новейшей истории, политологии и развивает устойчивые связи с другими терминами, и для специалистов, пользующихся им, он становится названием общественно-политической действительности, принадлежа­щей политическому регулированию.

Несомненно, переосмысление общеупотребительных слов в процессе образо­вания терминов накладывает существенный отпечаток на значение терминоединиц. Они теряют многозначность и стремятся к однозначности в процессе терминологи­зации. Стремление к экономии и семантической регулярности является лингвистическим стимулом образования терминов.

Далее, в своем обращении Президент отмечает: «Сегодня непозволительно продолжать нескончаемую и снижающую доверие практику как называемых “крас­ных линий”, “игр с нулевой суммой”». В международной практике сформировалось понятие о минимальных социальных показателях, наличие которых свидетельствует о должной степени политической стабильности в обществе (так называемая «крас­ная линия»). Например, считается, что 4-5-кратное расхождение в доходах основ­ных групп населения служит нижней границей политического протеста и во многом является критическим показателем для существующего режима [2]. Однако термин “красная линия”, применяется и в других значениях: в градостроительстве для обо­значения условных границ, которые отделяют территорию магистралей, улиц, про­ездов и площадей от территорий, предназначенных под застройку. Красные линии имеют чётко прописанный юридический статус и, тем самым, являются одним из наиболее эффективных средств закрепления положений и проектных решений, за­ложенных в проектах планировки и генеральном плане города. Ю.Д. Апресян дет следующие определения термина «красная линия» – “redline” – амер. фин. прово­дить пратику «красной черты» – “redlining” – отказ от выдачи ссуды по закладной на дома в старых или трущобных районах; часто по расовым соображениям [3].

В связи с вышеизложенными примерами можно прийти к выводу о том, что в современных условиях особую актуальность приобретает проблема функциониро­вания исторических и общественно-политических терминов в текстах. Проблема не только грамотного терминоупотребления в контексте каждого исторического и по­литического текста, но и корректной интерпретации, понимания терминов является основой высокого качества документа, стабильности его существования, достиже­ния конечной цели, т.е. влияния на адресата.

Перейдем к следующему термину «игра с нулевой суммой»: в конфликтологии есть такое понятие «конфликт с нулевой суммой». Принято различать два вида кон­фликтов: конфликт с нулевой и конфликт с ненулевой суммой. Если интересы сторон конфликта полностью противоположны, т.е. реализация интересов одного участника означает, что интересы другого не будут реализованы вообще, то такие конфликты называются конфликтами с нулевой суммой. В них «выигрыш» одной стороны точно равен «проигрышу» другой, а в итоге сумма «выигрышей» оказывается нулевой. От­сюда и название «конфликт с нулевой суммой».

Наиболее яркими примерами ситуаций, в которых интересы и цели сторон противоположны, а итог разрешения противоречий равен нулю, являются спортив­ные игры: шахматы, футбол, теннис и т.п. Если вести речь о крупных социальных, политических, международных конфликтах, то некоторые исследователи склонны полагать, что гражданские войны описываются ситуацией с нулевой суммой или близкой к ней. В гражданских войнах, как правило, участники либо одерживают по­беду, либо проигрывают полностью. Сходны с этими конфликтами и конфликты, связанные с территориальными спорами или определением статуса той или иной территории. В целом же конфликты, которые по структуре интересов сторон близки к ситуации с нулевой суммой, урегулировать очень сложно - в них каждая сторона нацелена только на победу. Бывают также конфликты с отрицательной суммой, когда в них не оказывается ни победителя, ни побежденного. Наиболее ярким примером здесь служит гипотетический глобальный ядерный конфликт, который не может закончиться иначе, как взаимным уничтожением всех сторон [3].

Правильное и четкое уяснение понятия «исторический», «общественно-политический» термин, установление его семантических границ, а также градация терминов, образование научно-обоснованных терминологических групп, имеют определяющее, первостепенное значение при формировании всей совокупности знаний, способствующих раскрытию проблем, связанных с использованием терми­нологии в общественно-политической деятельности. Все это вызывает несомненный исследовательский интерес. Возникает потребность разобраться в том, как склады­ваются ее базовые понятия, как происходят процессы интерпретации терминов в складывающихся сегодня междисциплинарных направлениях и межпредметных об­ластях знания, и как термины привносят в них новые смыслы. И, наконец, возникает вопрос о разработке подходов, способствующих наиболее полному и точному запол­нению исследуемой терминологии, фиксирующей и описывающей теоретические и прикладные аспекты разнообразных коммуникативных технологий, процессов, моделей и их реализаций в различных социокультурных контекстах. Исторические и бщественно-политические тексты современного официально-делового языка от­ражают различные процессы, происходящие в области терминообразовательного процесса. Поэтому интерпретация норм и понятий невозможна без качественного анализа, без обращения к термину.

Поскольку язык живет и развивается вместе с обществом, нельзя недооцени­вать его особую общественную и историческую значимость в процессе становления государства. Язык – явление социальное. Именно этот тезис является центральным в современной лингвистике. Язык создается, функционирует и развивается в обще­стве. С развитием общества обогащается сознание и усложняется язык. Лингвист, изучая язык, не может и не должен рассматривать язык «…в самом себе и для себя. Нельзя отрывать язык от общества, нужды которого он обслуживает…» [4, с. 39].

Степень приверженности государств ОБСЕ демократическим ценностям, иде­алам свободы, гуманизма, а также их готовность соблюдать международно-правовые стандарты в области защиты прав человека и этносов, играют свою непреходящую роль в сохранение культурно-языковой целостности нации. В связи с этим сплошь и рядом возникают языковые проблемы, в конкретном случае проблемы релевантного терминоупотребления.

В противоположность довольно удачно примененным примерам употребле­ния терминов в речи президента Н.Назарбаева рассмотрим другой пример. Так, в последнее время стала довольно распространенной практикой замена терминов в русском и казахском языке на английские. Употребление многих из них, на мой взгляд, не оправдано. Так, например, термин «модератор» заменил термины «пред­седатель», «төраға», «жиналысты басқарушы». В попытках разобраться в значении данного термина и в причинах его замены рассмотрим определения, данные тер­мину в различных словарях. «Большой словарь иностранных слов»: [лат. Moderator удерживающий в повиновении] – приспособление для регулирования силы в музыкальных клавишных инструментах (муз) [5]. «Новый большой англо-русский словарь» под редакцией Ю.Д. Апресяна: - 1. арбитр, посредник 2. 1) председатель собрания; председательствующий во время беседы, дискуссии и т.п. 2) председа­тельствующий церковного суда (в пресвитерианской церкви) 3) амер. председатель городского собрания, общегородской дискуссии 3. ведущий экзаменатор на первом публичном экзамене на степень бакалавра гуманитарных наук (в Оксфорде) и на пу­бличном экзамене по математике на степень бакалавра с отличием (в Кембридже) [6]. «Ағылшынша-қазақша сөздік» под редакцией С.Г. Ахметовой: 1. арбитр, ардағы кісі; 2. регулятор; 3. жиналысты басқарушы [7]. Ни в одном из исследованных тер­минологических словарей неологизм «модератор» пока не закреплен. Не проще ли употреблять уже существующий в языке и закрепленный в словарях термин, тем самым избегая неоднозначного толкования и многословного оправдания нового тер­миноупотребления?

Задавая себе эти вопросы, прежде всего, задумываешься о соотнесении таких слов в современном языке. Именно с них нередко начинаются дискуссии в области терминологических исследований. Они, как правило, основываются на том, что в последнее время иностранное слово довольно заметно вытеснило слово из родного языка, что создало впечатление об отсутствии их терминологического и концепту­ального единства в языке науки, так и отсутствии сохранения принципа преемствен­ности в разработке столь модного сегодня направления. Это связано со многими причинами. Их перечень можно начать с упоминания банального предпочтения ино­язычной лексики во многих сферах общественно-политической жизни.

Практическая деятельность по созданию и использованию терминов проис­ходит в процессе исторического развития материальной и духовной культуры на­родов. Расширение экономических и культурных связей, развитие науки и техники приводит к появлению новых понятий и слов, заимствованию из других языков. Как известно, лексические заимствования являются одним из источников образования терминологии. Их изучение позволяет проследить сложность языковых процессов, переплетение внутренних и внешних явлений в языке, воздействие последних на различные звенья языковой структуры.

Сложилось так, что канун саммита ОБСЕ ознаменован тем, что пришло вре­мя прекратить дискуссии вокруг языка и точно расставить акценты и приступить к конкретным делам. Для достижения полного функционирования языка в обществе необходимо выполнить первейшую задачу - задачу обучения и разъяснения. Общеиз­вестно, дело обучения необходимо начать, прежде всего, с учебных заведений, вузов и в языковых центрах. Корни всех достижений и пробелов нужно искать не только в строительстве языка, но уровне разъяснительной работы, повышения уровня ис­пользования языка, в его реализации, прикладном аспекте.

Таким образом, возникает насущная потребность анализа терминоупотре­бления исторических и общественно-политических терминов в компаративном, сравнительном аспекте. Знание закономерностей функционирования исторических и общественно-политических терминов, в состав которых входят общеупотреби­тельные слова, особенностей введения терминов в документ и их парадигматиче­ского варьирования будет способствовать повышению качества исторического и официально-делового документа.

ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ:

1 Обращение Президента Нурсултана Назарбаева по случаю вступления Ре­спублики Казахстан на пост председателя ОБСЕ, Вена, 14 января 2010 г. Источник: «Ак Орда», 14 января 2010 Размещено: http://www.kazpravda.kz/?uin=1152520370&chapter=1263516107, 15 января 2010;

2.Баранов Н.А., Пикалов Г.А. Теория политики. http://politlogia.narod.ru/b/BARANOV_POLITICA/16.htm

3 М.М. Лебедева. Политическое урегулирование конфликтов: подходы, реше­ния, технологии. Классификация конфликтов. Конфликты с нулевой и ненулевой суммой http://society.polbu.ru/lebedeva_settlement/ch06_i.html

4 Ф. де Соссюр. Курс общей лингвистики: Сб. Труды по языкознанию. – М., 1977. – 696 с.

5 В.Ю. Никитина. «Большой словарь иностранных слов». – М., 2009, С. 512.

6 Апресян Ю.Д. Новый большой англо-русский словарь в 3томах. 6-е издание. – М., 2001, С.465.

7 С.Г. Ахметова и др. «Ағылшынша-қазақша сөздік». – Алматы, Мектеп. 2009. С. 512.

ТҮЙІН

Мақалада терминдерді сауатты қолданудың маңызды аспектілері талданады және тарихи, қоғамдық-саяси терминдер нақты ұғымдық жағынан түсіндіріледі.

SUMMARY

The important aspects of historical and political terms competent usage and correct interpretation, are analyzed in the article.

М.Л. Анафинова

Начальник отдела евразийства и сравнительных политических исследований Института истории государства КН МОН РК