Этноархеология (Ethnoärcheologie, Ethnoarchaeology, Ethnoarchéologie; синонимы - археологическая этнография, археология действия, живая археология, точнее было бы сказать: этнографоархеология) - научное направление, складывающееся со второй половины ХХ в. в результате интеграции археологических и этнографических исследований и призванное решать круг проблем по истории культуры и общества особым способом - на основе сопряжения археологического и этнографического видения этих проблем.
Исследования на стыке археологии и этнографии в ХХ – начале XXI вв., особенно в последние четыре десятилетия, ввели в научный оборот относительно большой объем фактических данных и привели к новым методолого-теоретическим обобщениям, выводам, к разработке источниковедческих и методических аспектов археолого-этнографических работ. Это позволило ряду ученых за рубежом, а затем и в России заявить о формировании нового направления исследования на стыке археологии и этнографии. Оно получило название этноархеологии и стало широко распространяться, начиная с 1960-х годов.
Потребность в этноархеологических знаниях возникла тогда, когда использование прямых и косвенных аналогий для археологов в этнографии и поиски этнографами следов традиционных культур предков современных народов в археологических материалах зашли как бы в тупик. Специалисты двух наук стали осознавать ограниченность таких "прямых" обращений археологов к этнографии, а этнографов к археологии.
Эти обращения существенно не увеличивали объем информации в области этнической истории - формирования (этногенеза) и последующего развития этносов (этнодинамика) и шире историко-культурных общностей вплоть до этнораспада (гибели или трансформации в другое этническое образование).
Но казалось, что и для изучения истории социальных образований (институтов), социальных структур и отношений, то, что часто именуется социогенезом, также поиски археолого-этнографических аналогий путем сравнительно-исторического метода, метода классификации и даже метода типологии как бы исчерпали себя.
То же самое виделось и в изучении процессов культурогенеза - становления и дальнейшего функционирования отдельных явлений культуры и традиционных систем культуры. И хотя результативность связи археологии и этнографии как смежных наук в изучении культур традиционных обществ была явно выше, чем в исследованиях социогенеза и социодинамики, все же и здесь выявлялась недостаточность простого сосуществования двух наук.
Таким образом, к середине ХХ в. возникло понимание того, что перевод по отдельности археологических и этнографических источников в область исторических знаний стал как бы недостаточным для нового информационного "взрыва" в исследовании истории населения первобытной эпохи и последующих исторических эпох вплоть до новейшего времени (особенно в тех случаях, когда речь идет о так называемых бесписьменных народах). Тогда некоторые археологи стали заниматься поисками путей внедрения этнографических знаний и методов в археологию, в том числе изучением процессов изготовления орудий труда, предметов быта, жилищ и т.д. А отдельные этнографы решили овладеть смежной археологической наукой и самим проводить археологические раскопки и археолого-этнографические исследования. В советской науке благодаря во многом идеям и деятельности тогдашнего директора Института этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая Академии наук СССР С.П. Толстова (но не только его) были предприняты широкомасштабные меры, приведшие к многолетним работам Тувинской и Хорезмской комплексных археолого-этнографических экспедиций.
В 1960-е - 1980-е годы ученые стали понимать, что просто консолидация усилий археологов и этнографов в изучении исторической действительности, включая прежде всего социокультурную действительность (действительность вообще - это действительное бытие сущего), хотя и приносит новые результаты, но все же недостаточно эффективна в этом деле. Тогда-то и появилась идея интеграции археологических и этнографических исследований, которая в отличие от консолидации ученых двух наук требовала новых исследовательских программ. Эти программы должны были быть направлены в первую очередь на восстановление связанности отдельных дифференцированных явлений археологической культуры и социума (в данном случае понятие "социум" понимается как синоним "общества"). Ставилась задача воссоздания археологического социокультурного организма (комплекса) в целостности. И здесь выяснилось, что без этнографического видения трудно реконструировать и конструировать такой комплекс. Именно этнография могла помочь восстановить недостающие звенья в таком комплексе путем видения сопряженности социокультурных явлений и их функций в единой системе. Действительно, социокультурные явления в системе - природная среда, способы производства и жизнедеятельности, поселения, жилища, пища, народные знания, религия, искусство, стереотипы поведения и т.д. тесно взаимосвязаны (мы говорим: сопряжены) друг с другом.
Объем взаимодействия и взаимопроникновения археологии и этнографии в деле реконструкции и конструирования социокультурных комплексов археологического прошлого и их отдельных составных, в деле изучения этих комплексов и процессов их формирования и функционирования оказался очень большим. Поэтому встал вопрос о качественно новом сближении этих наук на уровне интеграции и появлении нового этноархеологического научного направления.
Представляется, что актуальность этноархеологических исследований связана с получением новых знаний, с переосмыслением (насколько это возможно) под углом предмета и проблем этноархеологии результатов прошлых исследований (видимо, прежде всего в археологии и палеоэтнографии), с использованием этноархеологических знаний в других науках (культурологии, социологии, социальной философии и др.), а также отчасти в современной практике решения социокультурных проблем.
